Чаша из долины жизни - стр. 25
Утром, едва рассвело, Илген опять отправился на поиски, моля Творца послать ему хотя бы какой-то знак, если принцесса прячется где-то в лесу. Он знал и любил северный суровый галерасский лес, где огромные сосны закрывали собой небо и у корней царил почти вечный мрак, а кроме папоротников, да мягкого мха, ничего не росло. Правда, в таком лесу ничего не стоило и заблудиться, поэтому он делал пометки на деревьях, надламывал ветки или оставлял иной, только ему одному понятный знак. Иногда Илген спешивался и, наклонившись почти к самой земле, искал следы, сломанную ветку, сорванную травинку, хоть что-нибудь, что могло бы указать на верный путь. Но не находил совсем ничего. В лесу до них словно не ступала нога ни одного человека. Даже звери если и попадались, то и те почти непуганые.
Через пару часов бесплодных поисков, у Илгена болели глаза от напряжения. Он хотел уже повернуть назад, потому что маловероятно, что девушка забралась так далеко, но решил всё-таки проехать ещё несколько фарлонгов. Его Гилеас ступал с трудом - лес стал словно ещё гуще и мрачнее. Солнечные лучи совсем затерялись где-то высоко, в сосновых кронах, и внизу царила кромешная тьма. Ничего и никого не было видно. Илген крикнул, но лес поглотил звуки. Он развернул Гилеаса назад, когда где-то слева, из-за кустов, выпорхнула птица. Вглядевшись туда, он увидел что-то белое, словно пятно света на тёмных ветках. Спешившись и опустившись на колени, он медленно снял с ветки небольшой кусочек кружева. Значит его поиски не были напрасными!
Илген свернул за куст, туда, откуда вылетела птица, и проехал ещё несколько фарлонгов, выкрикивая имя принцессы. Может она отзовётся? Но лес хранил молчание. Однако через несколько шагов, стало заметно светлее. Принц увидел просвет между деревьями и отправил своего Гилеаса туда. А, въехав, в эту полосу света, застыл как зачарованный. Перед ним была поляна, полная высокой душистой травы. Громко пели птицы, где-то звенел ручеёк. А посреди всей этой идиллии стоял почти вросший в землю небольшой домик, наверное, охотничий. Но эта мысль не испортила его таинственной привлекательной и какой-то суровой красоты.
Если где и может спрятаться принцесса, то лишь только здесь. И Илген медленно направил коня к домику. У самой двери он спешился и уже хотел было позвать принцессу по имени, но, почему-то оробел, и просто тихо постучал в дверь. Потом подождал несколько минут. Ответа не было. Тогда он спросил, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее:
- Госпожа Евмения, вы здесь? Я не причиню вам вреда. Госпожа Евмения!
Илген сам не знал, почему называл её госпожой, а не принцессой. Может быть потому что сам не выдержал, если бы к нему обратились «принц Илген». Казалось, прошло много томительных минут, когда он уже уверившись, что в домике никого нет, собрался уходить, как дверь распахнулась, да так резко, что он даже отскочил от неожиданности, едва не выпустив из рук повод Гилеаса. На пороге возникла девушка, которая тихим, но таким певучим и мелодичным голосом ответила:
- Я здесь!
Он смотрел на неё, не в силах отвести взгляд. Илген ожидал увидеть капризную и заплаканную девушку, несчастную принцессу, которой столько пришлось пережить (его бы кузины сейчас лежали в обмороке), а в дверном проёме стояла Она. Волосы в лучах рассветного солнца отливали золотым, лицо было чистым и нежным, а глаза строгими и ясными, как будто одна из эльфиек вернулась из-за моря, забыв одеть покрывало.