Чаша из долины жизни - стр. 17
Сейчас он с любопытством поднимался вслед за слугой по тёмной и узкой каменной лестнице. Второй этаж выглядел совсем нежилым и Илген содрогнулся, представив, каково, должно быть, здесь гостям. По коридору гулял холодный ветер, пахло сыростью. Массивные дубовые панели на стенах даже при свете дня казались почти чёрными, а уж ночью, должно быть, смотрелись ещё темнее. Дверь в коридор рассохлась и противно скрипела при каждом дуновении ветерка.
Интересно, а как выглядят тогда жилые комнаты, в каком они состоянии? Илген отослал слугу, а сам прошёл вперёд по коридору и открыл одну из дверей наугад. За ней оказалась спальня. Красивая, но пыльная, она оставляла такое же гнетущее впечатление, как и весь второй этаж. Да, перед тем, как поселить сюда любую девушку, нужно будет провести очень хорошую уборку. Но интересно, почему отец содержит эти помещения в таком беспорядке? Ведь на первом этаже слуги убираются ежедневно, несмотря на то, что комнат там больше и далеко не все жилые. Может быть, он просто не знает? Надо сказать ему об этом.
Илген задумался о том, что скажет отцу. Он медленно шёл по коридору, погружённый в свои мысли, как, вдруг, громкий гневный голос, вывел его из задумчивости.
- Илген, ты что здесь делаешь? - Принц вздрогнул и поднял голову, машинально хватаясь за то место на поясе, где обычно висел меч, но тут же опустил руку. Перед ним стоял король. Он был один и держал в руках большую толстую книгу, которую быстро убрал за спину, не давая возможности рассмотреть её.
- Я осматриваю покои, в которых жила моя мать и будет жить моя будущая жена. Надо приказать слугам убраться здесь. Почему ты им об этом не сказал?
- Я запретил здесь убираться.
- Запретил? - Илген изумился, - Но почему?
- Не твоё дело! - Резко ответил король. Потом помолчал немного и добавил жёстким, не терпящим возражений, голосом - Вы будете жить внизу. А теперь уходи! У меня здесь важные дела, и ты мне мешаешь. И ещё, Илген, - принц уже отвернулся, собираясь уходить. С отцом спорить бесполезно, это он понял давно. Да и что ему за дело, чем занимается его отец? Хотя нет, ему было это интересно, но Илген, выросший в почти военной обстановке, привык подчиняться приказам, не обдумывая их. Поэтому он подавил в себе волну любопытства и, нехотя, обернулся к отцу. - Запомни, я запрещаю тебе заходить сюда! Если будет что-то срочное, отправь Марка, моего камердинера.
- Да, отец.
- И, кажется, ты собирался выезжать сегодня? Поторопись!
И король отвернулся, давая сыну понять, что тот может идти. Спускаясь лестнице на первый этаж, принц размышлял над тем, почему отец так строг к нему. В детстве его это ранило, потом он, правда, привык, но думать об этом не перестал. Возможно, отцу просто недоступны обычные человеческие чувства. Его, наверное, стоит пожалеть. Сейчас он это мог - и простить и пожалеть. А в детстве Илген бежал, едва сдерживая слёзы, в библиотеку и там утешался, читая книги о гордых и отважных путешественниках, легенды о прекрасных эльфах и рассвете Светомирья.
Отец не посчитал нужным ограничить его в чтении, лишь бы он не путался под ногами и соблюдал этикет, и гувернёр всячески поддерживал в нём эту страсть к книгам. Тогда же Илген познакомился и с Преданием, узнал подлинную историю Светомирья и легенду о чудесной Чаше, дающей жизнь. И хотя Предание и чтили в Галерасе, но не так как в других государствах и до того памятного дня он никогда не слышал о нём. Но потом всё изменилось, и он поверил как то сразу и бесповоротно. И долгими тёмными зимними ночами, не в силах уснуть и не имея никого, чтобы обнять и поплакать, он представлял себе эту Чашу и её Творца, а ещё придумывал приключения и путешествия, каждое из которых обязательно заканчивалось в волшебной Долине.