Чаролом - стр. 27

Постепенно глаза Никодимуса привыкли к тусклому зелёному свечению. У ганвейла стояли трое матросов в ланготах, повязанных так, чтобы они не доходили до колен. У двоих из них виднелись свежие раны на груди, пираты таращились за корму, проверяя, нет ли погони. Третий уставился на то, что выглядело четырёхфутовым металлическим коконом, отрастившим стальные щупальца, впившиеся в шпангоуты.

Итак, сэр Клод разыграл эндшпиль своей партии «подранка». Когда заклинания, одушевляющие доспехи, разрушились, упавший рыцарь отредактировал лингвометаллическую броню в защитную форму, которая вписалась в корпус баржи, что и помешало пиратам выкинуть его за борт. Щель в шлеме позволяла сэру Клоду наблюдать за попыткой Никодимуса установить контакт с водяным.

– Ну, – произнесла сзади невидимая женщина, – и что же свело единственного в мире человеческого спеца по накожной магии и лорнского рыцаря на судне иксонского купца, промышляющего контрабандой опиума?

– Могу я узнать, с кем беседую? – Никодимус изогнул шею, пытаясь разглядеть лицо допрашивающей, но лишь получил прядью мокрых волос по глазам.

– Это не беседа.

– Что же тогда?

– Такая разновидность разговора, при которой ты рассказываешь мне всё, что я захочу узнать. В противном случае я узнаю, трудно ли пробить ножом твой позвоночник.

– Как нарочно, подобные разговоры мне удаются хуже всего.

– Я начну с нижней части спины, так что у тебя будет время попрактиковаться перед смертью. Рассказывай, что привело тебя и железного человека на баржу с опиумом.

– Амбиции, жадность и, наверное, немного отчаяния.

– Продолжай.

– На моей совести немало крови. Я жил на юге, потом перебрался в Шандралу, где старый приятель свёл меня с контрабандистами, искавшими чарословов для защиты новой партии опиума. У сэра Железнозадого нашлись примерно те же причины, чтобы покинуть Лорн.

По мере того, как Никодимус разглагольствовал, зелёное сияние разгоралось всё ярче и ярче.

– Получается, – продолжала дознавательница, – некие головорезы с юга хотят приложить руку к торговле опиумом на Матрунде?

– Логичная гипотеза, – похвалил Никодимус. – Будет ли столь же логичной и моя, если я предположу, что разговариваю с аватарой Речного Вора? Или с его верховной жрицей?

Женщина засмеялась. Смех был лёгким, с ноткой затаённого веселья. Никодимуса что-то неприятно кольнуло.

– Что навело тебя на подобную мысль? – спросила она.

– Прости невежу-чужестранца. Я ничего не знаю об ипостасях Речного Вора, но когда ты упомянула о перевозке опиума по Матрунде, свет позади меня сделался ярче. Если кражи – одна из ипостасей Речного Вора, рост торговли опиумом на Матрунде даёт дополнительные возможности, а следовательно, и мощь неодемона растёт. Аура его аватары тоже станет ярче.

Два пирата холодно покосились на Никодимуса.

– Незаурядная дедукция, – заговорила невидимая женщина. – Ты уже имел прежде дело с неодемонами?

– Моя жизнь на юге была непростой, и я обзавёлся кое-какими навыками, которые могут быть полезны Речному Вору.

– Хочешь к нам присоединиться? Но стоит ли Речному Вору доверять тому, кто с такой лёгкостью предал бывших хозяев?

– Меня наняли, чтобы я, не щадя живота, защищал груз. Я был единственным в лагере, кто заметил твои шалости и, рискуя жизнью, попытался тебя остановить. В твоих же руках я всё равно что труп. Полагаю, это означает, мой предыдущий контракт закончен.