Чародейка. Книга 2. Бремя власти - стр. 11
– Это проблемы нашей дочери! Ты отобрал у нее возможность полноценно любить. Сейчас ты придумал какую-то нелепую замену этому чувству… Ты хочешь, чтобы она любила тайно, украдкой, и была готова в любой момент отказаться от своей любви? Это дико!
– Она уже не умеет любить по-другому.
– Научится, если ты ей позволишь. Кто ее супруг?
– Ее двоюродный брат, сейчас ему семнадцать, он ее боготворит.
– Ты сделал ее супругом мальчишку?
– Это было необходимо… К тому же мальчик искусный любовник, его научили всему.
– Как бы он не был искусен, это не супруг, а пародия. Найди ей нормального супруга, который был бы старше, сильнее, любил ее. И она сможет быть счастлива.
– Старше – возможно, но сильнее – ты шутишь, сейчас она сильнее даже меня.
– Пусть он будет сильнее физически, морально.
– Она прекрасный воин, и способна победить любого мужчину, даже не применяя магии. Поэтому физически тоже не подойдет. Да и морально она выносливее всех, кого я знаю. Возможно, я найду ей со временем более-менее достойного второго супруга, но полюбить его она все равно не сможет.
– Почему?
– Потому что не сможет найти более достойного любви, чем тот, кого уже нашел ей я. А его она будет любить так, как я уже сказал.
– Тогда сделай именно его ее супругом.
– Это невозможно.
– Почему?
– Почему рыба не может жить на суше, а птица в воде? Почему рак не летает, а тушканчик не ползает? Не могут. Вот и здесь тоже.
– Тогда не своди его с ней! Ведь ты можешь это… Ты совсем разобьешь ей сердце… это не любовь… это мука.
– Не волнуйся. Она сильная. Если ей не понравится так любить, она убьет эту любовь.
– Ты безжалостен. Ладно, меня и Ингу ты не любишь… но ты ведь любишь Къяру. Почему ты столь жесток с ней?
– Я не жесток, я прагматичен. Неужели ты на примере Инги так и не поняла, к чему приводит мягкость, вседозволенность и постоянное потакание всем прихотям? Инге очень повезет, если сейчас Къяра сумеет обуздать ее, уменьшить ее эгоизм и научить хоть чему-то… в противном случае она будет обречена вечно страдать от ощущения, что мир к ней очень жесток и несправедлив.
– Возможно, ты прав…
– Я прав без всяких «возможно». Все, прекращай пререкаться, любушка, это все равно бесполезно. Иди сюда, я хочу тебя обнять, – усмехнулся Маграт и протянул к ней руку.
Утром, Маграт привел Алику к Къяре.
– Она была покорна? – Къяра вопросительно взглянула на отца.
– Доброе утро, моя радость. Это ты, памятуя вчерашнее, не желаешь со мной здороваться?
– Доброе утро, отец. Я поняла, что здороваться с тобой можно лишь в случае, когда тебе никто не перечил… В противном случае, мои пожелания воспринимаются тобой неадекватно… Поэтому я решила, что лучше вначале спрошу.
– Ты злопамятна.
– Есть в кого… Так она была покорна?
– Очень, моя радость. Что ты с ней сделала?
– Ничего, – Къяра пожала плечами, – я лишь пообещала наказать, и она, наконец, поняла, что я способна сделать это.
– Радость моя, это все замечательно, однако у меня к тебе есть еще одна просьба.
– Все, что захочешь, отец.
– Я пообщался с твоей сестрой и понял, что более неприспособленного, изнеженного и избалованного существа видеть мне еще не доводилось.
– И что ты хочешь от меня?
– Хочу, чтобы ты привела ее в надлежащий вид.
– Ты хочешь, чтобы она покорилась тебе или мне?
– Конечно тебе, моя радость. Мне она ни к чему. Я ее забрал лишь для того, чтобы ты ее не путала в ваших с Аликой взаимоотношениях. Я хочу, чтобы ты их строила с каждой в отдельности.