Цезарь и Клеопатра - стр. 6
Перс(захлебываясь, ибо он уже говорил это). Разве я тебе не говорил?
Бел-Африс. Когда стена приблизилась, она превратилась в строй солдат – простых, грубых людей в шлемах, в кожаных одеждах и с нагрудниками. И каждый из них метнул копье; и то, которое летело на меня, пронзило мой щит, словно папирус. Глядите. (Показывает на перевязанную левую руку.) Оно бы пробило мне голову, но я нагнулся. И тут же они ринулись, сдвоив ряды, и их короткие мечи обрушились на нас вслед за копьями. Против таких мечей в рукопашном бою наше оружие бесполезно: оно слишком длинно.
Перс. Что же ты сделал?
Бел-Африс. Сжал кулак и что есть силы ударил римлянина в зубы. И оказалось, римлянин мой – простой смертный: он свалился оглушенный. Я проткнул его его же мечом. (Вытаскивает меч.) Вот – римский меч и кровь римлянина на нем.
Стража(одобрительно). Хорошо! (Берут у него меч и передают из рук в руки, разглядывая его с любопытством.)
Перс. А твои люди?
Бел-Африс. Обратились в бегство. Рассыпались, как овцы.
Бельзенор(в ярости). Трусливые рабы! Оставить потомков богов на растерзанье!
Бел-Африс(с ядовитым спокойствием). Потомки богов не остались на растерзанье, родич. Поле боя досталось не сильным, но в беге одолел скорый. У римлян нет колесниц, но они послали тучи всадников в погоню, и те перебили множество. Тогда полководец нашего верховного жреца призвал двенадцать потомков богов и заклинал нас погибнуть в бою. Я подумал: лучше стоять, нежели задыхаться в беге и погибнуть от удара в спину. Я остался на месте с военачальником. Римляне оказали нам уважение; ибо никто не нападает на льва, когда поле полно овец, если он не знает, что такое честь и гордость войны; а римляне не знают этого. Так мы спаслись. И я пришел сказать вам, чтобы вы открыли ворота Цезарю; ибо не пройдет и часа, как подойдут его передовые отряды. Между вами и его легионами нет ни одного египетского воина.
Часовой. О, горе! (Бросает свое копье и бежит во дворец.)
Бельзенор. Пригвоздить его к двери! Живо!
Стража гонится за часовым, потрясая копьями, но он ускользает от них.
Теперь твоя весть побежит по дворцу, как огонь по жнивью.
Бел-Африс. Что же нам сделать, дабы спасти женщин от римлян?
Бельзенор. А почему бы не убить их?
Перс. Потому что за кровь некоторых из них пришлось бы поплатиться головой. Пусть лучше их убьют римляне. Это дешевле.
Бельзенор(в благоговении перед его сообразительностью) О хитроумный! О змий!
Бел-Африс. А ваша царица?
Бельзенор. Да. Мы должны увезти Клеопатру.
Бел-Африс. А разве вы не собираетесь подождать ее приказаний?
Бельзенор. Приказаний? Девчонки шестнадцати лет! Еще чего! Это вы в Мемфисе считаете ее царицей; а мы-то здесь знаем. Я посажу ее на круп моего коня. Когда мы, воины, спасем ее от рук Цезаря, пусть жрецы и няньки опять выставляют ее царицей и нашептывают ей, что она должна приказать.
Перс. Выслушай меня, Бельзенор.
Бельзенор. Говори, о мудрый не по летам.
Перс. Птолемей, брат Клеопатры, враждует с ней. Продадим ему Клеопатру.
Стража. О хитроумный! О змий!
Бельзенор. Мы не смеем. Мы потомки богов, но Клеопатра – дочь Нила. И земля отцов наших не будет давать зерна, если Нил не поднимет свои воды и не напитает ее. Без даров отца нашего мы станем нищими.
Перс. Это правда. Стража царицы не может прожить на жалованье. Но выслушайте меня, о вы, родичи Озириса.