Церковь служащих - стр. 17
Почему Комиссии понадобилась именно его душа, Эдуард так и не понял, но упускать такого щедрого покупателя нельзя, и он запродался. Таинственные московские кураторы многого не требовали. Роман с Лизой, девушкой среднего возраста, обладающей пышными, но еще упругими формами, оказался значительно более приятным, чем он ожидал, а поиски таинственной секты можно было продолжать бесконечно. По словам Кутузова, секта представляет опасность для законной городской власти. Кленовязов не был силен в религиозных вопросах и на это списывал свое недоумение: если это религиозная секта – то нафига ей мэрия? А если какая-то организация добивается смещения мэра, то почему она религиозная? Должна быть общественная, политическая, клановая, наконец, да хоть спортивная – но не религиозная.
Поскольку целью секты было руководство мэрии, то ее адептов было предписано искать среди сотрудников городской администрации. Эдуард, выполняя рекомендации кураторов, иногда заводил с коллегами и подчиненными разговоры на религиозные темы, но только для того, чтобы было чем заполнить отчет. Если уж секта законспирирована, то глупо надеяться на то, что ее члены так легко пойдут на контакт и сразу все выложат. В конце концов, если Комиссия действительно хочет ее найти, то надо подключать не чиновников, а других профильных специалистов. Честно говоря, Эдик даже побаивался наткнуться на эту самую секту. Если ею интересуется федеральная Комиссия, значит это опасная организация, и лучше бы с ней дела не иметь. Не потому что трус, а просто из разумного расчета взрослого человека.
Слабое его место – это Елизавета. И не только из–за настойчивости Кутузова, но и из–за собственной неудовлетворенности. Когда отношения только начинались, Лиза была в восторге, а теперь охладела. Это значит, что Эдуард ее разочаровал, и сознавать это было нестерпимо. У него уже так было – сначала восторг и сумасшедший секс, а потом «До свиданья, Эдик, ты меня не устраиваешь!» Почему? За что?.. Он так переживал, что у него импотенция случилась на нервной почве – даже лечиться пришлось. Вылечится – вылечился, но комплекс-то мужской остался! И тут вдруг с Лизой все повторяется точь–в-точь. Эдуард так понял про себя: если он Жнач сейчас не победит, то и с другими женщинами – особенно помоложе и покрасивее – будет еще сложнее. А на проституток переходить – это ему еще рано, это для немощных, считал Эдуард. Тем более, что с проститутками и попутать могут, на карьере отразится, в общем, – не по нему это. А чтобы не ставить на себе крест надо сделать все, чтобы Елизавета снова его захотела.
10.
Мэр Балашков звезд с неба не хватал, а очень хотелось. Он завидовал тем, у кого карьера складывалась легко, как, например, у его предшественника Путяты. Тот быстрее других овладел перестроечной риторикой, и этого оказалось достаточно, чтобы обогнать служак–ровесников и вскоре оказаться в кресле мэра. Правда, задержался он там всего на один срок. Балашков двигался к своему трону медленнее, зато сидел увереннее. В эпоху оголтелой демократизации и гласности за примером далеко не ходил и лепил образ надежного хозяйственника по кальке столичного мэра. Он на память знал сколько денег потрачено на благоустройство дворов и ремонт лифтов, лично забирался в аварийные котельные и спускался в заброшенные школьные подвалы. И лишь постепенно, по градусу в год, добавлял он новые ингриди… ингреде…, в общем – добавлял. Копил, копил и надеялся, что это поможет в будущем подняться выше. Куда-нибудь в Москву. Да не просто в столицу – в Кремль, но в этом Антон Александрович не признавался даже себе.