Цербер. Дочь врага - стр. 6
– Ну, привет, брат, – его голос, ровный и низкий разрезает окружающее пространство.
У меня пальцы на ногах холодеют. Желудок скручивается от дикого страха. Брат? Теперь мне точно конец!
Через тонкую полоску, что оставила себе для глаз, замечаю, как меняется лицо незнакомца. Как оно становится все более суровым. Жутким даже. Как опасность, что и так веяла от него, превращается в нечто ощутимое. То, что можно почувствовать физически. Потрогать. Пока она не сожрала тебя заживо.
Глаза мужчины сужаются.
– Сучий выблядок… – растягивает каждое слово. – Не сдох, падла!
– Проваливай отсюда, … Девчонки здесь нет, тебе уже сказали. А будешь мужикам угрожать…
– Угрожаю я по-другому, тебе ли не знать?! – он сейчас на демона похож. Черный, злой. И эта ухмылка. Страшная…
Братья молчат, а воздух между ними заметно искрит. Огромные как буйволы. Они если сейчас накинутся друг на друга, то выживет только один. Хотя и того в мясорубке до полусмерти провернет.
Цербер меня не сдает. Но напряженное молчание все равно не приносит облегчения.
– Если узнаю, что это ты Соловьевскую суку покрываешь – я заберу у тебя все… – сквозь зубы шипит незнакомец. – Даже твою никчемную жизнь.
Теперь не остается никаких сомнений, уроды пришли по мою душу. Разыскивают здесь. Мой отец Виктор Соловьев. Известный в криминальных кругах человек. Он всегда говорил, что я самая большая его ценность. И самая большая слабость. Что должна быть осторожной, ведь есть много желающий отомстить ему через меня.
Вот только откуда эти знают, где я должна быть. Даже примерно. Никто ведь не в курсе куда я ехала и зачем. В том числе папа.
– Зачем она тебе?
– Не твое собачье дело.
– Тогда вали откуда пришел. Бабы твоей тут нет, – и снова не сдал. Слава Богу! Защищает. Оберегает. Вот только зачем?
Приезжий окидывает взглядом пространство. Сканирует каждый сантиметр. И я до ужаса боюсь, что мужик заметит меня. Обратит внимание на странный комочек, сжавшийся на скамейке.
Когда ловлю на себе его тяжелый взгляд, горло начинает драть от сухости, мгновенно образовавшейся там. Если во мне сейчас признают дочь Соловьева…
Незнакомец долго на мне не задерживается. И когда он отводит глаза, я чуть не сползаю с лавки прямо на утоптанный под моими ногами снег.
– Я не прощаюсь, мелкий ублюдок, – с презрением выдавливает.
Цербер ничего не отвечает.
– Если встретите девчонку, советую рассказать, – мужчина швыряет в снег какую-то бумажку. Визитку что ли?
Потом показывает своим парням рассредоточиться по разным сторонам от деревни, и сам усаживается на снегоход. А я глубоко вздыхаю.
– Ну че, трактор пойдем смотреть? – спрашивает пожилой мужчина.
– Планы поменялись, – слышу от хмурого бородача. Он поворачивается в мою сторону и долго разглядывает. – Трактор нам больше не нужен.
4. Глава 4
Ассоль
– Пойдем, – кивает в мою сторону.
Молча поднимаюсь со своего места. Воспротивиться не могу, не стоит деревенским слышать мой голос. Где гарантия, что и они меня не сдадут? Деньги здешним мужикам явно не помешают. И деньги не малые. Думаю, бандиты не поскупятся ради такого ценного трофея.
Поэтому мне приходится задавить все свое раздражение на ситуацию и человека, что обещал вытащить машину из снега, а теперь вдруг передумал, и идти за ним след в след.
И только когда мы оказываемся на достаточном расстоянии от навеса, где сидели работяги, я подаю голос: