Центурион - стр. 37
На них уже поглядывали уличные прохожие, и Катон тихо шикнул:
– Да будет тебе!
– Что – будет! Или кто-то сообщит о нас шпионам Нарцисса? Да мы же и есть те шпионы, Катон! Поэтому говорить я могу все, что мне, язви его, вздумается. Почему ты считаешь, что в римском сенате решительно все участвуют в заговоре?
– А откуда ты знаешь, да или нет?
– Ой, да брось ты! – Макрон рассерженно махнул рукой и зашагал дальше. – Нет у нас на это времени. Идем уже.
Они шли в молчании, которое минуту спустя нарушил щелчком пальцев сам же Макрон:
– Ну а что бы ты сказал о Веспасиане?
Катону вспомнился легат, под которым они служили во Втором легионе при походе в Британию. Род Веспасианов тогда только поднялся до сенаторского чина, так что легат бесспорно знал толк в людях, которыми командовал.
– Ну, так что скажешь? – допытывался друг. – Ведь прям был, как скала, ни перед кем не гнулся. Солдат до мозга костей. Ни унции политиканства. А?
Подумав, Катон покачал головой:
– Все равно аристократ, как и все они. Ох уж эта политика: они вскормлены ее грудью. Но с тобой я согласен. Веспасиан был человек на вид прямой. Но и то я бы не удивился, если б он взял и в конце что-нибудь выкинул.
Макрон насмешливо фыркнул, и дальше их быстрый путь к лагерю проходил уже в тишине.
Сразу по прибытии Макрон созвал своих центурионов и обрисовал им положение, а также подтвердил временное назначение Катона префектом.
– Увидимся на дороге за лагерем, – подмигнул он другу. – Идти всем налегке; оружия и снаряжения по минимуму. Рацион пусть едет следом на легких повозках.
– Слушаю. Понимаю: только все самое необходимое, остальное вдогонку.
– Что ж, тогда все, – подытожил Макрон, приобнимая Катона за плечо. – Пора мне воссоединиться с «орлами».
Своего подчиненного он оставил за распоряжениями насчет выхода из лагеря, а сам отправился в Десятый легион принимать командование когортой Кастора. У штабной палатки его дожидался рассыльный от проконсула: чувствуется, от резиденции Лонгина он бежал во всю прыть и сейчас, подавая опечатанную дощечку Макрону, тяжело переводил дух.
– Поздравляю со вступлением в должность… а также прошу принять указания верховного!
Макрон коротко кивнул и вошел в палатку. Там за столами сидели двое ветеранов, с появлением офицера тут же сделавшие вид, что заняты по уши.
– Ты, – с ходу указал Макрон ближнему из них, – созови мне офицеров, пусть явятся не мешкая. Скажи им, что у когорты теперь новый командир. А ты, – обратился он ко второму, – оповести их оптионов и скажи, чтобы они готовили людей к трудному походу, – он улыбнулся, – и еще более трудной битве!
Как только когорта построилась, Катон устроил подробный осмотр каждой центурии. В адъютанты себе он взял центуриона Пармениона, самого старого и опытного из вспомогательных офицеров, который сейчас шагал за ним следом с дощечкой и стилусом, готовый записывать за командиром. Забавно: еще нынче утром Катон сам состоял у Пармениона в подчинении, а потому чувствовал все неудобства, связанные со своей заменой. Но это было ничто в сравнении с грузом ответственности, что лег теперь на плечи самого Катона. Свыше восьмисот человек смотрели на него из строя, и все они будут выносить суждение, так или иначе сравнивая его с Макроном. Что и говорить, планка высокая: хватило бы росту. Хотя и свеженазначенным, стремящимся утвердиться новичком Катона назвать было нельзя: в когорте он служил почти год, со многими из этих людей ему доводилось воевать плечом к плечу. Так что знают его здесь неплохо и в целом признают. Но мерить они его теперь будут иным лекалом и приглядываться с большей взыскательностью: как-никак, он теперь пусть временный, но все же префект когорты.