Центурион - стр. 23

– Вот как? – язвительно ухмыльнулся легат Амаций. – Что ж, хотелось бы взглянуть, как побегут его лошадники, когда встретятся с мощью Десятого легиона.

– Тихо! – Лонгин ожег подчиненного взглядом, после чего опять повернулся к парфянскому посланцу. – Я готов разговаривать с твоим повелителем. Проси его подъехать сюда.

Парфянин хитро улыбнулся.

– Увы, мой повелитель слышал, что кто-то из римлян в прошлом не всегда чтил традиции перемирия.

Лонгин потемнел лицом:

– Ты смеешь обвинять меня в такой низости?

– О что вы, мой господин, как можно! Разумеется, нет. Вас я ни в коем случае не смею обвинять.

– Тогда пусть твой повелитель подъедет сюда ко мне для разговора. Если у него нутра достанет.

– Нутра? – с ноткой растерянности переспросил парфянин. – Прошу простить, мой господин, но я не вполне понимаю это выражение…

– Передай своему хозяину, что я не буду вести разговор с его рабом. Скажи ему, что я буду разговаривать с ним здесь и сию же минуту, если у него хватит храбрости выбраться из-за спин своих телохранителей.

– Я с радостью ему это передам, однако смею догадываться, что он ответит примерно тем же. Но я уверен, что такой великий полководец, как вы, смел настолько, что без труда покинет опеку таких грозного вида воинов, – он округлым жестом обвел свиту из офицеров и кавалерию когорты Макрона. – Впрочем, из почтения к вашим вполне объяснимым опасениям мой повелитель позволил мне предложить вам от своего имени встретиться посередине между нашими двумя воинствами.

Лонгин мельком оглядел открытое пространство между лагерем и всадниками в богато расшитых плащах.

– То есть один на один?

– Да, мой господин.

– Проконсул, не делайте этого, – спешно вставил Амаций. – Это не иначе как какая-то уловка со стороны этих варваров. Трудно и представить, на какое коварство они способны.

– Едва ли, – усомнился Макрон. – Вряд ли этот царевич представляет собой какую-то опасность.

– Да что вы понимаете, префект! – вспылил легат. – Эти парфяне могут поразить проконсула стрелой еще до того, как он приблизится к назначенному месту!

– Не исключено, – пожал плечами Макрон. – Но они рискуют и своим переговорщиком. Кроме того, налицо потеря достоинства. Если проконсул уклонится от предложенного, то как на это отреагируют в Риме?

– Мои господа, – поднял руку парфянин. – Прошу простить за то, что встреваю в ваш спор, но если вы считаете, что подобная встреча чересчур рискованна, то могу ли я предложить, чтобы обе стороны отдалились на расстояние, недосягаемое для стрелы – скажем, и царевич, и проконсул с тремя сопровождающими от каждой из сторон? Быть может, это бы развеяло ваши подозрения и страхи?

– Страхи? – презрительно поглядел Лонгин. – Я не боюсь, парфянин. Римляне не знают страха ни перед чем, и уж тем более перед варварами с востока.

– Отрадно это слышать, мой господин. В таком случае я могу уведомить своего повелителя о вашем согласии насчет встречи? Вы и трое ваших почтенных соплеменников?

Катона втайне позабавило, с какой гладкостью хитрому парфянину удалось обставить проконсула в принятии решения. Лонгина это, напротив, взбеленило настолько, что он не сразу вернул себе самообладание. А заметив выражение лица Катона, тут же ткнул в него обличительным перстом:

– Центурион Катон – вы, я вижу, в веселом расположении? Ну так будете меня сопровождать. Вы, ваш друг Макрон и легат Амаций. Остальным присоединиться к кавалерийской але. Все остаются здесь. Если я дам знак, немедленно спешите к нам на помощь. Выполнять!