Ценностный подход - стр. 12
«Ещё раз назовешь меня так, я тебе голову в станок засуну! Пусть отшлифует тебе мозг, может, соображать начнешь. Короче, если ты сегодня меня не встретишь, можешь считать, что мы расстались».
Нажимаю на красную кнопку с надписью «завершить», и Владлен замолкает на полуслове. Ощущение того, что все наши некогда прекрасные взаимоотношения трещат по швам, разрывает мне сердце. Для меня действительно тяжело сойтись с кем-то достаточно близко, начать доверять. С Владленом вроде все складывалось неплохо, если не считать его непонятного желания проводить время со всеми этими неиспорченными интеллектом, лицемерными и противными женщинами. При одной мысли о них у меня мороз по коже.
Намереваясь вернуться на директорку, я несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю в надежде успокоиться, а затем направляюсь в сторону двери. В это самое время она открывается с такой силой, что я получаю приличный удар в лоб. Все происходит так быстро, что я даже не соображаю, какое из ругательств мне обрушить на кого-то столь неаккуратного.
Открыв глаза, обнаруживаю, что нахожусь на полу. Голова раскалывается не только в том месте, куда пришелся удар, боль разносится по всей лобной доле, перетекая в затылочную часть.
«Господи, вы же так девчонку сделаете похожей на вас! – слышу я знакомый голос и резко оборачиваюсь на его звук, отчего боль отдается с удвоенной силой. – Станет такой же… на голову… не в себе, короче!»
Руководитель группы представителя заказчика, то есть Министерства обороны, Назаров явно хотел выразиться гораздо более жестко, но, заметив Прайса, который тоже вышел в коридор, чтобы посмотреть, что случилось, осекся и заменил выражение на более подходящее для сложившейся ситуации.
«Ты в порядке, Ксения?» – спрашивает Назаров, помогая мне подняться на ноги.
«Голова болит», – отвечаю я коротко.
«Кто-то очень торопился покинуть мой кабинет, – объясняет директор, смотря при этом на одного из присутствующих, – правда, Кирилл Витальевич?»
Кириллом Витальевичем он называет начальника сектора С, по виду которого сложно предположить, что он может толкнуть дверь с такой силой. Но, развеивая все сомнения, Онорин произносит:
«Прости, я не знал, что ты стоишь здесь. Идем со мной в сектор, я тебе холодненького приложу ко лбу».
«Ну, уж нет, я вам больше Ксению не доверю!» – Назаров тянет меня за предплечье и уводит в сторону своего кабинета, расположенного в другой части здания.
Пройдя несколько шагов вперед, я поворачиваю голову и показываю Онорину язык. Он смеется, а вот стоящий рядом с ним Фарбер поджимает губы. Интересно, это признак чего? Неодобрения? Злости? Жалости?
Строго говоря, кабинет, в который меня ведет Назаров, ему не принадлежит. Обычно там сидит его босс. Но сейчас тот в отпуске, который у них, у военных, длится немногим больше, чем у нас, и Назаров остался исполнять обязанности вышестоящего лица.
Мы проходим в огромный полупустой кабинет. Рабочий день закончился в пять часов, но Назаров в последний день остается с нами всегда до победного конца. Дверь в отдаленное помещение, где, собственно, и находится рабочее место полковника Тимонова, закрыта, и Назаров, приложив палец ко рту, поясняет:
«Спит».
Не сразу понимаю, о ком речь. Только когда мы проходим в дальнюю дверь, я вижу, как на двух сдвинутых креслах лежит Карина, укрытая легкой ветровкой. Её длинные русые волосы спадают с импровизированного ложа и почти касаются пола. Она кажется особенно прекрасной, когда спит, если забыть, что сегодня последний день месяца, и забивать реестры на отгрузку продукции в отдел сбыта кому-то будет необходимо, причем в ближайшее время. Словно заметив непонимание на моем лице, Назаров поясняет: