Цена согласия - стр. 47
17. 17 глава
Я долго ворочаюсь в кровати и не могу уснуть. Не получается свыкнуться с мыслью, что теперь у меня новая жизнь. Открываю соцсети и смотрю наши фотки с Денисом. Их мало. Но сделаны они в счастливые мгновения.
На той, где я в зеленом платье и с красивой укладкой — только что купила квартиру. В руках у меня ключи. Мы тогда праздновали всю ночь в кафе и наутро встали с жуткой головной болью. Я отправила Зойку в аптеку, но она встретила подруг и дошла до нас только к ночи. Мы с Денисом продолжили праздничное «обмывание» новой жилплощади на кухне, без мебели и стульев, напились в хлам и уснули на матрасе там же, где нас потом и нашла Зоя. На второй фотке не помню, что отмечали. Кажется, это был чей-то день рождения, они у нас с Денисом рядом, и мы совместили. Тоже хорошее было время. А потом все стало меняться.
Я нашла новую работу, на которой платили в разы больше. Соответственно, и обязанностей возложили столько, что я перестала бывать по вечерам дома, выходные также проводила в стенах офиса. Денис все чаще начал упрекать в том, что карьера для меня важнее, чем он. Потом сам перешел на новое место и почти не появлялся дома. Мы стали отдаляться друг от друга. Я пилила его за редкий секс, за то, что не хочет никуда выбираться, что не делает мне комплиментов. Денис в ответ предъявлял, что у меня завышенные требования и я ищу, к чему придраться, а за его спиной выискиваю партию повыгоднее.
В принципе, так и случилось. Нашла себе выгодную партию...
Я закрываю галерею на старом телефоне и перевожу взгляд на смежную дверь, чувствуя, как распирает в груди от воспоминаний. Смахиваю слезы. Костя спит уже несколько часов. Не представляю, как без перерыва и отдыха он провел сутки в дороге, я бы и половины не осилила.
Становится стыдно за свою истерику и попытки вывести его из себя. А может, это сейчас думают за меня одиночество и пустота внутри, не знаю. Хочется зарыться лицом в подушку и рыдать. Сестра, единственный мой близкий человек, и та предала. И Гончарову на меня тоже плевать. Да, делает приятно в постели, но в первую очередь думает о себе и своем удовольствии.
Я проваливаюсь в сон на рассвете, вдоволь наплакавшись. Снится откровенная ерунда, примерно такая же, как была в мыслях до того, как я закрыла глаза. Из сонной неги выныриваю, ощутив нежные прикосновения и уже ставший знакомым запах.
— Отпусти, — шепчу, но вместо этого Костя поворачивает меня к себе, и теперь я чувствую его дыхание на лице.
Мокрая черная челка падает Гончарову на глаза. Уже успел принять душ и теперь пришел ко мне за утренним сексом? Или какое сейчас время суток?
— Вид такой, будто полночи разводила сырость. Или мне не послышалось и это ты здесь завывала?
На глаза опять наворачиваются слезы, и я отворачиваюсь.
— Что случилось? — серьезно спрашивает Костя, взяв меня двумя пальцами за подбородок и повернув обратно.
Та пара часов, что я, не прекращая, рыдала в подушку, должна была опустошить запасы слез, но на щеках снова мокрые дорожки.
— Ты не поймешь. — Шмыгаю носом и отвожу взгляд. — Слишком внезапные перемены. Эмоций и чувств много, я не успеваю с ними справляться. Это скоро пройдет. Вообще-то я не привыкла плакать.
— А как привыкла?
— Никак.
— Тогда будем справляться моими методами.