Цена измены - стр. 35
Тело Аси словно пронзила молния. Этот поцелуй не был нежным. С первых же мгновений Константин поглощал каждый ее вдох, заставляя Асю задыхаться от нахлынувших, словно цунами, чувств. В первую секунду она дернулась, но Константин успел обхватить ее лицо ладонями, полностью контролируя ее маневры и пресекая любую попытку прервать долгожданный поцелуй.
Чуть прикусив ее губу, он с тихим стоном углубил поцелуй, вторгаясь в ее рот, лаская и вступая в страстную игру с ее языком. Поцелуй столь грубый и властный неожиданно будил в Асе все то, что она всегда искала в поцелуях с мужем. Кровь шумела в ушах, сердце выпрыгивало из груди, в животе возникало тягостное, но до одури приятное ощущение, давящее и сводящее с ума. Требующее продолжения, разрядки.
Ладони Константина опустились на ее шею, пальцы ласкали кожу, посылая миллионы разрядов по нервным окончаниям, заставляя ее содрогаться и в то же время подаваться навстречу его ласкам. Затем опустились к плечам, болезненно сжали нежную кожу, словно старались оставить на Асе клеймо. Продолжили движение вниз, пока не достигли тонкой талии и обвили ее, болезненно сжимая и прижимая Асю к своему телу.
Она не сопротивлялась и не отталкивала. Послушно отдавалась его силе, наслаждалась теми ощущениями, что дарили его ласки. Она словно губка впитывала в себя то, что так долго искала в муже и, наконец, нашла в совершенно чужом человеке. То единение душ на каком-то особом уровне, полный контакт и взаимопонимание, предсказание действий и полное им подчинение.
Она вскинула руки и зарылась пальцами в его густые волосы на затылке, притягивая его лицо ближе, хотя, казалось, ближе некуда. Льнула к его груди, забыв обо всем на свете. Ей ничто не мешало, на все оказалось плевать. Вся робость и смущение разом покинули ее сознание, оставляя место только для всепоглощающей, обжигающей страсти.
Асе хотелось большего. Хотелось почувствовать его губы на ноющей груди, хотелось тех самых вульгарных, несдержанных, грубых прикосновений, которые так раздражали ее прежде в исполнении Олега. Хотелось ощутить тяжесть тела Константина и познать, наконец, то наслаждение, о котором раньше она лишь догадывалась.
Он горячо и шумно выдохнул, с трудом оторвавшись от ее сладких губ, поднес к ним ладонь и провел большим пальцем, надавливая, проникая в ее рот, и сходя с ума от вожделения, которое накатило новой волной, когда Ася сомкнула губы и коснулась язычком его пальца.
-Вот так ты выглядишь, когда счастлива, - хрипло сказал Константин, наклоняясь и прижимаясь лбом к ее лбу в тщетной попытке выровнять дыхание, - твои глаза блестят. Они живые, и ты сама живая.
-Но это неправильно, - со стоном протянула Ася, хмурясь от болезненного осознания своих действий.
-Только это и правильно, - возразил Константин, приподнимая ее лицо и вновь накрывая губы.
На этот раз нежнее, будто продлевая удовольствие, вытягивая все, что только возможно, чтобы насладиться этим ощущением. Его язык медленно скользил, сплетаясь с ее, вырывая из ее груди новые стоны.
-Должно быть так, - говорил он, отрываясь на мгновение, а затем возвращаясь к ее губам, - только так.
Константин скользнул губами к ее щеке и покрыл краткими поцелуями все Асино лицо, вернулся к губам и приник к ним вновь. Он не мог закончить это. Уже чувствуя боль, он все продолжал свое мучение, испытывая все же удовольствие от ее податливости. Знал, что нужно отпустить, что вокруг люди, которые не оценят того, что он хотел с ней сделать, но все же продолжал эту изощренную пытку.