Cемейные узы не в счет - стр. 7
– В девятом.
– А парень есть?
– Само собой. Тут история не история – целый бразильский сериал, – ответила Ксюша. Люба засмеялась.
– Давай пройдемся, расскажешь.
Они выбрались с переулка и пошли в сторону автобусной остановки. Там присели на скамейку и принялись перебирать новости. К ним подошла симпатичная светловолосая девушка, в которой Ксеня узнала одноклассницу Тани Ивашневу Катю. Когда-то они вместе играли на территории фабрики. С Катиной мамой произошла ужасная история, говорили, что по пьяни она и несколько ее подруг убили какого-то мужчину. Для детей, конечно, ничего не значило, что Катина мама-убийца и сидит в тюрьме, поэтому они всегда прекрасно ладили с этой девочкой. Для Ксю и сейчас это не имело значения, хотя она и понимала, какое пятно в глазах многих поставила на Кате судимость матери.
Катя не узнала Ксению, вернее, заметно что-то припоминала, но не могла догадаться, почему Ксюшино лицо кажется ей знакомым. Люба первая поставила вопрос ребром.
– Кать, не узнаешь девчонку?
– Ну… лицо знакомое…
– Сестра твоей одноклассницы… – подсказала Ксюша.
– А, Ксеня! Теперь вспомнила, – улыбнулась Катя. – Надолго к нам приехала?
– На неделю.
– У Тани была?
– Нет пока. Потом зайду.
– Привет передавай. Давно мы с ней не виделись. Теперь в разных классах.
– Хорошо, – кивнула Ксю.
Когда Катя ушла, Ксюша посмотрела на Любу.
– А не изменилась Катька!
– Ну да. А с чего бы? Не повезло девчонке в жизни. Мать в тюрьме, отца у нее нету. Живет она у бабушки, но та за ней почти не следит. Катя школу почти забросила, все гуляет… ищет хорошего обеспеченного мужика, только у нас таких не водится. Да и считают ее легкой добычей. По рукам пошла, короче…
Ксю нахмурилась. Ей было жаль Катю, жаль Любу, которая тоже не выглядела довольной и обеспеченной. Перемены, замеченные Ксюшей в давних знакомых, ей не понравились.
3.
– Ну наконец-то наша дорогая Ксю явилась! – язвительно встретила сестру Катя. Они с Марком сидели почему-то в комнате Ксении.
Ксеня давно привыкла к подобным выпадам своего зеркального отражения и нимало не смутилась.
– Если бы знала, что вы меня тут так ждете, пришла бы раньше, – ответила она.
– Ты, однако, мелкая, не сидишь на месте! – усмехнулся Марк и отодвинулся. – Устраивайся. Меня каких-то два часа не было, а твой и след простыл. Приезжаю, Катя спит, а Ксенечки нету, и никто не знает, где она. Где была?
– Гуляла.
– А точнее?
– На комбинат ходила, на былое место жительства, и меня оттуда дядька какой-то выгнал.
– Да ну!
– И что там нового? – живо спросила Катя.
– Почти ничего. Разворовали все еще больше и вокруг общаги заборчик поприличнее организовали, а так все по-старому. Ну, еще окна столовой и лесопилочной, где папа работал, досками заколотили, ограду фабрики починили – я вообще чуть на территорию пробралась… А доску Почета возле конторы убрали. Там только фундамент белый остался.
– А из знакомых видела кого-нибудь?
– Любку Михальченко встретила, не знаю, помнишь ты ее…
– Любу? Конечно, помню, видела ж много раз у мамы на работе и так… Ну, а как она? Сильно изменилась?
– Нет, – Ксю приложила руки к щекам, – с лица немного круглее стала, и сама округлилась…
– Замуж вышла?
– Еще нет, но это, по-моему, не за горами. С парнем уже живет… Еще Катю Ивашневу видела.
– Танину одноклассницу?