Целостность. Как не застрять в травме и вернуть себе себя - стр. 5
Поскольку недовольство не было принято как сигнал, заслуживающий внимания, оно стало «опасным» и для мальчика. И, напротив, когда мальчик понял, что милым и послушным быть безопаснее, он надел эту маску на себя и носил ее долгие годы, полагая, что быть приятным и жертвенным – это его истинная натура. Одновременно он мечтал получить внимание матери и отца, очень сильно страдал, потому что не знал, кто он и зачем появился.
История вторая
Я ЗАМОРОЗИЛАСЬ
«Я часто замирала перед другими людьми, становилась каменной, неживой. Что это было со мной? Например, вопрос “Что ты хочешь?” меня всегда ставил в тупик. Точнее, я впадала в ступор, чувствовала, словно замираю. Когда интересовались моим мнением, я собиралась с силами, чтобы выдать что-то умное. Выходит, тоже замирала, но очень старалась держать лицо.
Сейчас я замираю, когда оказываюсь среди незнакомых людей. Я не могу чувствовать себя естественно, свободно. Я двигаюсь и говорю шаблонно, как будто я не живой человек, а заведенная игрушка.
Я не сразу это заметила. Я замечала только последствия: мне будто было тяжело/скучно/неинтересно c другими людьми. То есть я замирала, становилась неживой, а мне казалось, что мне тяжело с людьми. Отчасти поэтому я не любила менять работу, не хотела начинать какие-то хобби или учебу, не хотела знакомиться с новыми людьми – потому что старых я хотя бы знала. И уже привыкла к ним. Конечно, были люди, с которыми я могла раскрепоститься и быть собой, и поэтому считала их хорошими людьми.
Когда я заметила свое замирание, я ужаснулась. Мой страх перед миром во многом формировал мою жизнь, управлял моими действиями и моей судьбой. В тот момент, когда я ощутила свой страх, я стала вспоминать о том, как строго ко мне относились в детстве. Везде – дома, в саду и в школе. Я не успевала почувствовать, что я хочу, потому что все уже было решено за меня: что я буду есть, куда пойду учиться, с кем буду гулять, во что буду играть, какие кружки буду посещать. Меня стыдили за “неправильные” чувства (мне сказали, что плакать нельзя, злиться стыдно). За “неправильные” желания тоже стыдили: например, меня называли белоручкой и барыней за то, что я не хотела учиться шить…
Я не приобрела навык слышать себя: точнее, ему не дали места, его перекрыли. Это привело к тому, что я стала слушать других людей: что “правильно” чувствовать, как “правильно” выглядеть и что “правильно” хотеть. Я научилась изображать “нужные” чувства и “правильные” желания и даже почти поверила, что все это – мое.
Однако, реализуя не свои желания и заставляя себя чувствовать то, что я не чувствую, я оставалась все тем же маленьким послушным ребенком, за которого все решают другие люди. Мне это не приносило ни радости, ни даже удовлетворения. А новых людей я боялась.
Что было потом? Я стала отогревать своего Внутреннего Ребенка. Мне мешал мой Внутренний Тиран, потому что он постоянно решал, как правильно поступить. Однажды, после некоторого опыта таких внутренних практик, я пришла в магазин женской одежды. Мой взгляд упал на милую футболку в цветочках – почти детскую. И я заметила, что кто-то внутри сказал мне: “Не надо это тебе, возьми что-то более приличное”. Внутри было холодно. Я уже почти подчинилась, но вдруг что-то очнулось во мне: вот что я делала с собой всю жизнь – я сама подавляла себя.