Целомудрие миролюбия. Книга третья. Миротворец - стр. 18

Он жалел Дарью, ибо она женщина, которая должна быть по сути своей миролюбивой и сострадательной, начинает поддерживать военных и войну в целом, и сие зрелище постыдно и омерзительно. Словно такие женщины берут пример с мужчин, желая быть равными с ними, но такое положение невозможно. Однако он уже достаточно открылся ей, чтобы вразумить её, большее зависит от провидения и от неё самой.

Монотонное движение поезда успокаивало, навевало дремоту, погружало в сон, и Михаил покорился тому влиянию ночи, он вскоре уснул, положив главу на стол, не различая ни картин, ни звуков, но слыша извечный вышний глас Господний.

Вот люди всех рангов и сословий выстроились в единую очередь за благами земными. И среди них находился благоразумный юноша. Вот толпа двинулась. Мужчины и женщины всех возрастов и поколений дерзновенно нагло начали отпихивать юношу, отталкивая его назад, в конец очереди, все занимали некогда занятое им место. Здесь раздают кров, дома, квартиры, участки земли, но юношу всё далее отдаляют от всего этого. Тут раздают всевозможную пищу, удовольствия, там даруют супругу, здесь детей. Но яростные громкие мужланы встают впереди благоразумного юноши, отчего ему ничего не достается и никто не достается. Вот он остался в конце очереди, и вот ни стало никого, он остался один. Ему ничего земного не досталось, так как всё разобрали. Он состарился за время своего стояния, и ныне ему ничего не нужно, впрочем, и в молодости своей он ни на что не претендовал. Он попросту стоял в очереди к Богу, в которой он всегда был первым.

В пору своей юности Арсений поступил в семинарию, дабы после её окончания начать служить священником. Он прилежно учился всему, чему его обучали, он веровал во всё то, что ему было поведано. Вероисповедание, которое он изучал, было вымерено до определенной точной системы, отчего ему оставалось, только разумом слиться с этим общим церковным преданием, позабывши о своем личном мнении насчет устройства веры христианской. Вначале его испугало это системное восприятие веры, но вокруг него все безоговорочно приняли ее, ибо их будущее служение завесило от этой общей веры. Арсений влился в православную веру, ощутил на себе все её ограничения и выгоды. Потом оная вера породила в нем чувство патриотизма и чувство величания. Ему всё начало казаться великим: православная вера, государство в котором он живет, церковная иерархия и сам русский народ. Но затем это иллюзорное чувство величания угасло, когда Арсений увидел в интернете кадры разрушения Донецка. Арсений видел фотографии убиенных людей, всех тех мирных женщин и детей, убитых, оставшихся без крова, скитающихся. Тогда он не увидел в войне ничего великого, а вместо великих православных воинов увидел безжалостных убийц. С души Арсения тогда, словно спала пелена идеологии, тот гипноз патриотизма развеялся, но ведь ранее всё это он изучал и гордился тем учением. Затем он увидел в воображении своём, как священники освещали эти самые разрушительные ужасные орудия убийства, как священники кропили их святой водой, молились при этом Богу и благословляли православных воинов на защиту родины, и оказалось, что на защиту от женщин, стариков и детей, кои оказались неугодны правящей власти. И неужели он когда-то пожелал стать таким священником? И Арсений отверг такое священство, но пожелал стать другим священником. В душе своей он стал христианином-пацифистом и стал также изучать пацифизм. Оказалось что и среди православных христиан, как и среди православного духовенства пускай немного, но были и есть пацифисты, такие как архимандрит Спиридон (Кисляков) и Яков Кротов. Арсений пожелал изменить церковь, сделать её миролюбивой изнутри, потому он не ушел из семинарии, но доучился и впоследствии стал служить священником, который не освящает оружие, и не благословляет воинство и не потворствует властям земным. За то свободолюбие его много раз ругали и даже грозили лишить сана. Но прихожане любили этого миролюбивого батюшку, который каждую неделю читал им нагорную проповедь Господа нашего Иисуса Христа, потому и поддерживали все его начинания во благо мира. А после знакомства с Миролюбовым, тот вовсе окреп в своих пацифистских убеждениях. Ныне его имя широко известно, ибо он много делает для проповеди миролюбия среди всех слоев общества.