Целительница для декана - стр. 2
Пришлось напоминать себе, что девчонка уже занята, и что я обещал хорошо себя вести. Почему-то стало жаль.
Гостья переводила взгляд то на меня, то на Морриса, и склянки на ее подносе звенели все сильнее.
– Вы кто? – требовательно спросила она, но дрожащий голос выдавал волнение.
– Похоже, ваш новый работодатель, – без особого энтузиазма отозвался ректор, – добро пожаловать, в Ласторнский Институт Стихийной Магии.
Добро пожаловать? То есть это не Альмира, а кто-то новенький?
Отличная новость.
***
Бажена
Весь последний прием я вспоминала старый бородатый анекдот.
«Не волнуйтесь, с этой психической болезнью ваша жена проживет еще долго. А я, доктор, сколько я протяну?»
Мужчина тридцати пяти лет, без видимых последствий травмы мозга, ныл у меня в кабинете уже часа два после извлечения металлической стружки из мочки уха. Причем, там делов-то было всего на минуту. Я все хотела спросить: а как женщины носят сережки в этих местах? Тоже каждую минуту спрашивают – не смертельно ли?
Боже мой! У меня есть приятельница, которая сама, иголкой проткнула мочку, чтобы надеть любимые мамины сережки! Причем, там риск заражения и травмы был куда ниже, чем риск, когда мама узнает…
А потом меня спрашивают – почему я так и не вышла замуж. Типа тебе скоро сорок, а ты все одна! Да вот поэтому! Потому что по роду деятельности каждый день ко мне приходят такие мужчины, у которых сломанный ноготь – повод задуматься о месте на кладбище.
Иногда жутко хочется на их вопрос: «А это точно вылечится?» ответить: «Нет!», злобно расхохотаться и добавить: «Видели, у нас с другого входа из больницы вывозили тело… Да-да! Вы все правильно поняли!»
Причем, мужчина после процедуры никак не уходил. Видимо, ждал, когда я удалю себе барабанные перепонки, чтобы его не слышать. Так что я «внезапно вспомнила», что мне нужно срочно забрать анализ крови пациента с флегмоной, которого я направила в то самое, второе крыльцо – в больницу.
Я подорвалась, зачем-то достала из ящика стола подарочный стетоскоп, который когда-то презентовала коллега – больше в шутку, повесила прибор на шею, и мы вместе с пациентом вышли из кабинета. Причем, даже пока я шла до лаборатории, мужик умудрялся продолжать ныть и спрашивать сколько ему осталось теперь жить. Нельзя спрашивать такое у человека, который филигранно владеет скальпелем, когда у тебя всего лишь заноза в мочке. Нельзя! Противопоказано по медицинским показаниям!
В общем, я повторяла клятву Гиппократа, проклиная его в десятом колене, бежала, как могла и наконец – о боже! – пулей заскочила в лабораторию. Пациент заглянул в дверь и я не сдержалась – рыкнула:
– Закройте! Это служебное помещение! Тут может быть кровь с эболой!
Конечно, ничего подобного не было, лаборант прыснула, но мужик растворился в тумане.
Я всплеснула руками, показывая все матерные слова сурдопереводом. Лаборантка пожала плечами.
– Хочу больше никогда не иметь таких пациентов! Только мужчин, которые, даже глядя на оторванную руку, сказали бы «Да, ерунда, две руки роскошь!», – вскрикнула я, еще не понимая, что иногда вселенная слышит и даже исполняет наши желания. Ну просто со мной подобного еще не случалось, чтобы амбалу с вросшим ногтем час объясняла, что он выживет… к моему несчастью и… меня перенесло на Карибы…