Целитель. Долгая заря - стр. 28
Искать раненых не пришлось – песок впитывал пролитую кровь. Грузной даме помощь уже не требовалась – рифленый кусок арматуры прободал ее насквозь, порывая сердце. Финита.
Рядом лежала девушка с мокрыми рыжими волосами, испачканными в песке; руками она зажимала распоротый живот. Я упал на колени, с ходу накладывая ладони поверх страшной раны.
– Б-бо-ольно… – прохрипела рыженькая.
– Сейчас, сейчас… – вытолкнул я, снимая боль. – Убери руки…
Часто дыша, девушка отняла скрюченные пальцы от увечья. Сунув руки в теплую, трепещущую мокроту, я первым делом залечил раздавленную селезенку, убрал пару грязных камушков, вынул чешуйки ржавчины, и срастил края раны.
– Лежи, не двигайся! – велел я, и на коленках отполз к девчонке лет одиннадцати. Она носила бюстгальтер, хотя прятать в него особо было нечего.
Глубокий порез рассекал тощее бедро почти до кости. Думал я недолго – метнулся к озеру, и набрал полный рот тепловатой, безвкусной влаги. Когда вернулся к девочке, вода уже зарядилась, и я выпустил тонкую струйку губами, смачивая разрыв для пущей регенерации. Полминуты хватило, чтобы рана затянулась тонкой пленочкой, и я впервые, помнится, удивился – энергия легко и просто исходила из меня, не оставляя даже следа утомления.
– Спасибо… – девчонка разлепила бледные губы.
– Пожалуйста, – улыбнулся я. – Лежи спокойно, а то ты много крови потеряла.
Вскочив, я быстро огляделся, выбирая того, кому помощь нужнее.
Мальчику с окровавленной головой.
Его мать или сестра протяжно выла над ним, стоя на коленях и покачиваясь.
– Хватит голосить! – я резко привел ее в чувство. – Живо вызывайте «скорую»! Пусть шлют все машины, какие есть!
Я повел ладонями по кровавой корке, запекшейся на мальчишеских лохмах. Внутричерепная гематома… Ага…
– Доктор, спасите, спасите его! – запричитала женщина.
– «Скорую»! – рявкнул я. – Быстро!
– Да-да-да…
Минут через десять прибыла первая карета «скорой помощи». Фельдшер, выйдя из кабины, так и села на ступеньку от потрясения, но резво собралась, и затараторила по радиофону, повышая голос:
– Нет, товарищ главврач, это вы меня послушайте! Здесь десятки раненых и травмированных! Вызывайте машины из Москвы, из Фрязино! Вертолеты? Да! Хоть все сюда!
Еще минут двадцать я бегал по пляжу, на какие-то мгновенья пересекаясь взглядом с Леей, успокоительно улыбаясь Наталишке, по-дружески кивая незнакомым людям, которые помогали ближним – не жалели «Столичной» для дезинфекции, потрошили аптечки из машин со стоянки, лишь бы наложить тампон или лубок, повязать бинт или просто утешить умирающего.
Белые фургоны с красными крестами подъезжали один за другим, вот уже целая бригада врачей деловито сновала по пляжу, и бегали голенастые медсестрички с пузатыми чемоданчиками или с капельницами в руках. Бледные санитары катили носилки к вертолетам, садившимся прямо на проспект…
Беда пошла на спад.
«Ну, это как сказать…», – горько усмехнулся я, глядя на неподвижные тела, покрытые черной пленкой.
Улетели «вертушки», укатили «скорые», а вот и Лея нашлась. Увидев ее на берегу, я содрогнулся – дочечка была с ног до головы заляпана чужой кровью.
– Папа!
Я сходу обнял ее, и она расплакалась.
– Киска моя маленькая… – ласковости сами шли на язык. – Страшно было?
– Очень! – всхлипнула Лея. – Но… Чувствую же – дам волю эмоциям, и это точно будет кому-то стоить жизни! И сдерживаюсь, сдерживаюсь изо всех сил… Папочка… – она быстро, обратной стороной ладони размазала слезы, и спросила тихо, почти шепотом: – А ты… Ты, правда, из будущего?