Царское дело - стр. 30
– Как эту бабу звать? – спросил старший стрелец.
– Марья, – ответил Маркел. – А какая Марья, я не знаю. Только убери Илью!
– Илья!
Илья ударил несильно, но хитро, Маркел не умер, а его всего скривило, и ему стало нечем дышать. И еще глаза из орбит вылезли. И язык уперся в пол, а пол был грязный. Эх, почему-то подумал Маркел, надо было соседку позвать, она бы пол вымыла, поскоблила даже, давно его пора скоблить…
И тут он опять умер.
Когда же Маркел опять очнулся, то он уже лежал на спине, в горнице горел огонь, было светло, и над Маркелом сидели стрельцы.
– Вот что, холоп, – сказал старший из них, – молись Богу за Филиппа.
– А кто такой Филипп? – спросил Маркел.
– Филипп – это я, – сказал старший стрелец. – Надо бы тебя совсем убить, до смерти, но я пожалел. Да и еще Ефрем за тебе просил, уже не знаю, за что. А за Трофима Ефрем не просил! Так ему и передай, когда вернется. И чтобы к лопарю больше не лез, скажи. Если убили лопаря, значит, так было надо. И если Гриша удавился, значит, он тоже так хотел. Запомнил?
Маркел кивнул. Филипп усмехнулся и добавил:
– Лопарь – колдун. На царя наколдовал, и царь преставился. И лопаря за это зарезали. И что, это все, что ему за это причитается? Да я бы его еще на мелкие клочья разорвал, и сжег бы, и пепел по ветру развеял, а душу его черную, поганую в дерьме утопил бы! А его только ножиком пырнули. Значит, пожалели, как тебя.
Маркел молчал. Филипп улыбнулся и спросил:
– Когда вы от Гриши вышли, то куда дальше пошли?
– К девкам.
– К каким девкам?
Маркел улыбнулся и начал облизывать губы.
– Илья! – громко велел Филипп.
Илья кинулся к Маркелу. Маркел быстро-быстро зачастил:
– Я не знаю, как это место называется! Это в царевом дворце, идти нижним этажом, после сойти в подвал, за рундуком, возле поварни, там не было стрельцов, там просто сторожа…
– А девки как? – спросил Филипп.
– Девки как девки, – ответил Маркел.
– И он сейчас опять туда?
Маркел кивнул.
– А ты чего?
– А он мне велел здесь сидеть и ждать, а то вдруг кто станет его спрашивать, тогда сказать, что он у Марьи.
– Илья, – приказал Филипп врастяжку.
Илья склонился над Маркелом и начал выворачивать ему руку. Маркел крепился, как мог. Илья аж вспотел.
– Клим! – вдруг сказал он.
Один из стрельцов ударил Маркела под ребро. Маркел охнул и расслабился – и Илья завернул ему руку! Маркел тихо завыл от боли.
– К кому? – спросил Филипп.
– К Марье, – ответил Маркел.
– К кому?
– К ней. К Марье.
– К кому?!
– К ней…
А дальше уже не было дыхания, Маркел молчал.
– Отпусти, – велел Филипп.
Илья отпустил руку. Рука не двигалась. Илья уложил ее туда, где ей должно было лежать. Маркел тяжело дышал.
– Я ухожу, – сказал Филипп, – и ты пока живи. Но если я узнаю, что ты мне сбрехал, то я опять к тебе приду. И к Трофиму тоже. Так и скажи Трофиму: пусть ждет Филиппа. А князю Семену ничего не говори, а то он начнет за вас заступаться и только беды себе наделает.
Тут Филипп встал с колен, поправил шапку, посмотрел на лежащего на полу Маркела… И вдруг спросил:
– Или ты, может, одумался? Может, чего вспомнил? Говори, пока не поздно.
Маркел молчал.
– Ну, как знаешь! – недобрым голосом предупредил Филипп. – Ты сам себе это выбрал. – И велел своим: – Пошли!
Они все вышли из горницы, за ними ляпнула дверь. Потом их шаги простучали по лестнице, проскрипели по двору и стихли. Маркел перевернулся на бок и сел, прислонившись спиной к лавке. Правая рука была как неживая. Как же я теперь нож возьму, в сердцах подумал Маркел, а если и возьму, то разве в кого пырну? Да только если в спящего, а это великий грех. Подумав так, Маркел повернул голову к иконам и прочитал про себя Отче наш. Лампадка возле Спаса дрогнула. Тогда Маркел еще раз прочитал, но теперь уже вслух. Руке стало легче, он ее немного поднял и даже кое-как перекрестился. Вот так, подумал он и улыбнулся, Господь помог, еще раза три прочту, и рука совсем поправится, и можно будет и за…