Царский сплетник и дочь тьмы - стр. 32

– Не-а, тебя искал. Всех клиентов мне, зараза, распугал. Ты бы его приструнил, шеф, как из опалы выйдешь.

– Обязательно. Как только, так сразу. – Царский сплетник полюбовался на свое отражение в зеркале, пошевелил накладными усами и начал подбирать себе бороду.

– Кстати, я не понял, шеф, а чем тебе Надышкин не угодил? Сегодня бояре в парилке только об этом и судачили.

– И ты туда же, – тяжко вздохнул Виталик. – Давай по делу. Федот никого из наших не пытался арестовать?

– По-моему, была у него такая мысль. Уж больно подозрительно он нас пожирал глазами. Но я его обломал.

– Как?

– Стрелки на Вилли перевел. Типа он хозяин баньки, мы его верные холопы, и ежели есть претензии к немецкому послу, то мы тут ни при чем. Ну, Федот мужик неглупый, ему дипломатический скандал ни к чему. Короче, ушел несолоно хлебавши. Так что прикрытие у нас железное. В случае чего, пусть Вилли под белы рученьки берут, а мы все подпишем.

– В смысле?

– В смысле каторга ему обеспечена. Лет сто пятьдесят отмотает от звонка до звонка.

– Стоп, а при чем здесь Вилли? – нахмурился царский сплетник. – Какая каторга? За что?

– Да хоть за что! – пожал плечами управляющий. – Не тебе же срок мотать. А компромата на него мы огромный воз и маленькую тележку нарыли. Он здесь уже столько раз зависал и под шнапс такое нашим фрейлейн-массажисткам выдавал, что на три пожизненные и пять вышек хватит.

– Нахватались вы от меня словечек нехороших, – недовольно пробурчал Виталик, подергал за бороду. Держалась вроде крепко. – Нет здесь пожизненной. Тут все гораздо проще: либо реальный срок, либо сразу плаха. Что еще хорошего скажешь? Меня в первую очередь интересуют непонятки всякие, странности. Есть что-то в этом роде?

– Странностей хватает. После того как ты шемаханскую царицу завалил, Гордон практически завязал, сюда носа не кажет.

– Василисина работа, – хмыкнул юноша.

– Мы так и поняли. Так вот, его номера с тех пор стали нарасхват. По десять золотых за ночь для бояр идут.

– Не слишком круто?

– Нормально. Все хотят хоть ненадолго царями себя почувствовать. Сервис мы им соответствующий обеспечиваем и, как ты приказывал, все пишем. На каждого составлено досье, никто не отвертится. Полдумы хоть сейчас можно сажать, а вторую половину сразу на кол. Так что они, считай, уже наши. Жаль, Гордон перестал наведываться, а то мы и на него бы компромат собрали.

– Вася, меня здесь не было всего пару недель, а ты уже тут напридумывал себе черт знает что! Я не собираюсь устраивать дворцовый переворот. Меня, конечно, радуют ваши профессиональные успехи на ниве филерской работы, но давай по делу. Какие странности заметил?

– Перечисляю. Как раз две последние недели всех бояр от царского номера как бабушка отшептала.

– Они что, пустуют? – удивился юноша, пристраивая на голову парик.

– Нет, не пустуют. В них начал ошиваться Дон.

Виталик насторожился.

– Ты же говорил: в бане посторонних нет. Дон сейчас здесь?

– Нет, вот именно сейчас его тут нет, а раньше каждую ночь здесь зависал. Дальше рассказывать?

– Рассказывай.

– Вел Дон себя очень странно. Платил щедро. Двадцать золотых за ночь сам предложил, но девочек при этом не заказывал, наших ребят внутрь не пускал. Даже столик накрывали его люди. А неделю назад стала дивчина появляться. Лицом молоденькая, симпатичная. Рыженькая такая. Почти как наш Левша. Такое солнышко издалека увидишь. Ее прямо у входа люди Дона встречали и в царские номера провожали. А вот что там у них дальше в номерах происходило, мы в упор не знаем. Пытаемся, конечно, собрать на Дона компромат, но это сложно. Вот думаю, может, под статью о развращении несовершеннолетних его подвести? Ты в думе такой закон еще не протащил?