Царь, просто царь - стр. 27
На входе Кутузов столкнулся нос к носу с упитанным монголом – видно, тому приспичило выйти во двор по нужде. Толстяк выпучил глаза при виде странно одетого незнакомца, раскрыл рот, но крикнуть не успел: получив короткий удар рукояткой пистолета по голове, он рухнул кулём к ногам Леонида.
Анна ткнула в монгола пальцем:
– Это сотник Зулус!
– Сотник у нас, остальных можно просто повязать – пленные нам пригодятся, – отдал распоряжение командир группы.
– Принял! – кивнул Вадим.
Они аккуратно, стараясь не шуметь, вошли в дом. Особо не церемонясь, глушили спящих монголов ударами по голове, затем сковывали руки пластиковыми стяжками.
Неожиданно в углу вскочил на ноги воин невысокого роста, что-то прокричал и выхватил из лежавших рядом ножен меч. В комнате было темно, и воин просто тыкал во все стороны оружием, каким-то образом почувствовав присутствие непрошенных гостей.
Таиться уже не было смысла: Вадим вскинул пистолет и выстрелил, не раздумывая. Монгол рухнул на пол с пробитой грудью, пластинчатые доспехи ему не помогли. Разбуженные его суматошным криком, проснулись другие воины. Бойцы Леонида работали пистолетами, как дубинками, ударами по головам вырубая монголов. Вдруг какой-то смельчак сумел схватить боевой топор и кинулся в бой, его тень мелькнула напротив оконца. Вадим ещё раз нажал на спусковой крючок пистолета – монгол рухнул, как подкошенный.
Через несколько минут дело было сделано: враги оказались захвачены в плен, пристрелить пришлось только тех двоих, что успели схватиться за оружие.
– Так, орлы, выволакиваем пленных и трупы на улицу – надо дом освободить! – скомандовал Леонид.
На улице уже светало. Бойцы в сопровождении Анны пошли освобождать жителей деревни, которых заперли в сараях монголы. Начали со двора её дома, вызволив из заточения родителей девушки.
Людмила прижала к себе дочь:
– Солнышко мое, уже не чаяла увидеть тебя! – заплакала она от радости.
– Я встретила русских воинов, это они освободили нас! – обняла родителей Аня, не забывая с обожанием посматривать на Вадима, в её глазах – настоящего былинного богатыря.
Бойцы прошлись по остальным дворам, открывая сарайчики. Избавленные от рабства местные жители радовались и помогали друг другу освободиться от верёвок.
Анна познакомила Леонида со своим отцом.
– Это Аким, он тоже разговаривает на русском – у мамы научился.
– Благодарю вас за наше освобождение и за спасение моей дочери! – низко поклонился мужчина. Он был не старый, лет сорока, поджарый и коренастый, с открытым лицом, на котором выделялись голубые глаза – совсем как у дочери.
– Мы захватили в плен семнадцать монголов, вы можете их оставить себе, в качестве рабов, – сказал Леонид. – Справитесь? Только вы должны будете их кормить, как следует. Пусть работают за еду и ночлег.
Аким почесал голову.
– Дело для нас необычное, не было у нас ещё рабов… – признался он. – В селениях побогаче они, конечно, имеются. Справимся, думаю, премудрость не хитрая – надо их просто колотить так, чтобы не покалечить, чтобы работать после этого могли, – улыбнулся мужичок. – Но нам надо уходить отсюда подальше от Оби – по берегу Томи на юг. Монголы пока только вдоль рек двигаются…
– Я бы советовал вам не торопиться. Мы собираемся поставить крепость на слиянии Томи и Оби, чтобы перехватывать конвои рабов и отряды монголов, так что тут вам больше угрожать ничего не будет, – пообещал Кутузов.