Цап-царап, моя радость - стр. 14
– Короче, почему солдатики? – прервал его приятель.
– Они меньше места занимают, и не надо стены сверлить, чтобы их повесить, – честно ответил Леха.
– Резонно, – заметил на это Артем.
И вот теперь, приблизительно раз в месяц, он приходил к другу, чтобы дать тому возможность похвалиться своими новыми приобретениями.
Лехина квартира, в отличие от Артемовой, была выдержана в стиле хай-тек – стекло, металл, черная мягкая мебель, частично из натуральной кожи, частично, увы, пока из кожзаменителя. На полу ковер под зебру. На белой стене огромный плазменный телевизор. Только лобастый, с массивным загривком Эшли несколько диссонировал с интерьером своим тигровым окрасом. Но он появился в жизни Лехи чуть раньше, нежели тому материально подфартило и представилась возможность обставить квартиру по своему вкусу. А к закадычным друзьям претензии по поводу расцветки их шкуры предъявлять не принято.
Разложив на стеклянном журнальном столике газетку, а на ней копченого леща и поставив две упаковки пива и никаких тебе стаканов, друзья с довольным видом приступили к приятному проведению свободного времени, как оба себе это мыслили. Помимо леща с пивом и в некотором отдалении от них на столе стояли две фигурки польских крылатых гусар.
– А зачем тебе оба? – поинтересовался Артем. – Они же практически одинаковые.
Приятель даже удивился столь вопиющей непросвещенности в деле коллекционирования:
– Ты что, не видишь? У одного лошадь гнедая и стоит на четырех ногах, а у другого серая в яблоках и подняла переднюю ногу.
– А-а… – протянул Артем, проникаясь значимостью полученной информации.
– Но, между нами говоря, если бы я знал, какая головная боль эти солдатики, стал бы коллекционировать что-нибудь другое, – с тяжелым вздохом сообщил Лexa.
– Почему?
– Потому что, чтобы все было по-серьезному, я вступил в клуб собирателей этих самых фигурок.
– Надо же, я и не знал, что такой клуб вообще существует, – удивился Артем.
– Существует, – кивнул приятель. – И ладно бы там всякие взносы, собрания и выставки, так еще надо знать, чем обмундирование одних отличается от других и прочую хрень. Целая наука, я тебе скажу. И вот, чтобы не ударить в грязь лицом, как ботаник какой-нибудь, сижу и зубрю, у кого на вооружении была винтовка Мосина, а у кого станковый пулемет «максим», а чем кивер гусара Александрийского полка отличается от кивера гусара Изюмского… Эх, знал бы заранее, хоть какие-то временные рамки поставил, а то заявил в клубе, что намереваюсь, видите ли, собрать полную коллекцию солдатиков всех времен и народов.
– Тебя сразу зауважали, наверное, – предположил Артем.
– Нет, посмотрели как на сумасшедшего, но я это только позднее понял, – признался Леха.
– А если послать этих солдатиков куда подальше и переключиться на что-нибудь другое?
– Жалко, уже столько сил и денег вложено. Да и разбираться я кое в чем уже начал… Знаешь, например, почему ахтырские гусары третий тост всегда поднимали за «французских монахинь, которые пошили им мундиры из своих ряс»?
– Ну откуда? – удивился Артем.
– Тогда слушай… – И глаза у Лехи вдохновенно заблестели. – После взятия Парижа в Отечественной войне двенадцатого года этот полк был расквартирован вблизи одного монастыря капуцинок, которые носили коричневые рясы. И вот знаменитый генерал Денис Давыдов, командовавший тогда полком, распорядился сшить новую форму для своих гусар из сукна, найденного на монастырском складе. На параде войск Александру I так понравилось, как выглядят ахтырцы, что он повелел гусарам этого полка отныне носить коричневые мундиры. Интересно?