Бывший муж по соседству - стр. 7
– А-а-а! – Верещу, отскакиваю назад, однако уже вся мокрая. – Да ты ненормальный!
– Месть! – Довольно провозглашает Рома. – Сантехническая справедливость восторжествовала.
Хватаю полотенце со спинки стула, промакиваю лицо. С волос на пол капает вода.
Рома что-то прикручивает под раковиной, чертыхается, и струя воды, наконец, утихает. Он тяжело вздыхает, выползая на свет божий.
– Победа за мной, – заявляет торжественно, снимая мокрую насквозь футболку через голову.
Капли воды с его висков скатываются по загорелой шее, по сильным мускулистым плечам, по бронзовому рельефному торсу, который так и просится на обложку глянцевого журнала или в рекламу геля для душа.
Закусив ноготь большого пальца, склоняю голову к плечу.
– Эх… И почему ты не в моём вкусе, Ром?
Он поднимает на меня глаза и с наигранной скорбью качает головой.
– Сам себе задаю этот вопрос, Маруся. А ведь как всё могло быть просто! Ну ничего, мы поженимся и станем самыми счастливыми супругами, если к сорока не найдём себе по твари.
– Может, по паре? – Хохочу.
– Может, и по паре. Там уж как пойдёт, – подмигивает. – Главное, чтобы никакой сантехники.
Нашу необременённую интеллектом беседу прерывает стук в дверь – глухой и смазанный, словно кто-то задел её локтем случайно.
Мы оба замираем.
– Ты ждёшь кого-то?
– Нет, – качаю отрицательно головой. – Никого.
Идём к двери.
Рома открывает, а я выглядываю из-за его плеча. Напротив, в распахнутую дверь соседней квартиры, двое мужчин затаскивают диван. Один пятится, лавируя с габаритами, второй, спиной к нам, пытается угадать угол, под которым диван войдёт в проём.
– Вы что-то хотели? – спрашивает Рома.
– Нет, прошу прощения, – отзывается тот, что идёт спиной, не поворачивая головы. – Мы случайно вашу дверь задели, но я проверил, всё в порядке. Ни царапинки
Голос… Что-то в нём меня настораживает. Что-то слишком знакомое, чтобы просто пропустить это мимо.
Словно эхо, этот голос повторяется в голове.
– Понял, – Рома делает шаг за порог. – Помощь нужна? Вы новые соседи?
– Да, въезжаю вот. Лифт у вас, конечно, не очень удобный, – с деланным раздражением фыркает мужчина, затаскивает наконец второй край дивана в квартиру и поворачивается. – Я Демид, – тянет руку Роману.
Наши взгляды встречаются. Время – снова хлопок. Гулкий, как выстрел в груди.
Демид прищуривается, смотрит на меня в упор. Медленно переводит взгляд с лица ниже, к волосам, с которых капает вода на тонкую мокрую футболку, неприлично липнущую к коже.
Зрачки его, как у дикого зверя, расширяются, занимая почти всё пространство радужки.
Я ловлю себя на том, что дышу чаще положенного.
Взгляд Демида резко перескакивает на обнажённого по пояс Рому. Он смотрит с интересом, наверняка оценивает и прикидывает, какой вес этот человек имеет в моей жизни.
На его лицо словно набегает тень: скулы напрягаются, подбородок чуть выдвигается вперёд. Он сжимает челюсть так, что на шее проступает напряжённая жила. Ноздри раздуваются на вдохе. Словно кто-то ударил по тормозам внутри него, и он всеми силами удерживает себя сейчас.
Воздух между нами густеет. Как будто только что налетела чёрная туча и вот-вот начнётся гроза, а мы стоим под открытым небом, беззащитные и уязвимые перед лицом стихии.
Глаза Демида становятся чуть уже. Он не говорит ни слова, но в его взгляде их тысяча. И я не хочу слышать ни одно из них.