Бывший муж. Мы не закончили - стр. 19
У нас многое с ней было, особенно была бешеная любовь. О такой, кстати, пишут в книгах, правда, там хеппи-энд, а у нас хрень полная вышла.
До гроба не получилось, потому что… Много причин было. Но то, что жену я любил, это сто процентов. По-особенному любил. Как любят всего раз.
Если я сейчас ввяжусь в драку с этим самоуверенным тренером, то упаду в её глазах окончательно. А ещё могу потерять ещё не укрепившиеся лидерские позиции в центре. Всё-таки человек я там новый, а уже шуму навёл.
Это всё Васька… Четыре года я уверял себя, что она недостойна, чтобы я пришёл и поговорил. Ведь это она сбежала! Не я.
Одного раза увидеть было достаточно для того, чтобы понять, что диалог я хочу. Но у нас не выходит.
— Потише будь, — я выставляю руку вперёд, чтобы сразу очертить границы дозволенного, — Я могу и не посмотреть на то, что ты высококлассный тренер, вылетишь как пробка из центра.
Глаза этого Буднева становятся круглыми, похожими на пуговицы, но не маленькие, а приличного размера. Вася шокировано открывает рот, не веря, что я действительно угрожаю.
Разумеется, увольнять этого придурка я не стану, но припугнуть можно. Просто хочу сразу обозначить наши с ним социальные роли.
— Обделался, да? — но, видимо, до спортсменов не всё так легко доходит, как до людей бизнеса, поэтому этот смельчак всё же делает ещё один шаг в мою сторону.
Как же хочется вступить с ним в драку, чтобы сбросить весь пыл, но держусь. Из последних сил держусь.
Краем взгляда ловлю, как часть тренерского состава выходят на улицу, якобы покурить, но смотрят все в нашу сторону. Вася сокрушённо опускает голову вниз: я знаю, о чём она думает, что это позор.
Но она не понимает и не видит и процента происходящего. Я просто не хочу видеть рядом с ней никого из мужского пола. Жену я не отпустил…
— Не обделался, берегу твои кости и нервы.
Выплёвываю слова с ядом. Василиса поднимает обе руки и кладёт свои изящные ладони на широкие плечи Буднева. Она что-то шепчет ему на уху, вижу, как одинокая слеза скатывается всё же с её глаза, и внутри ёкает.
Никогда не любил её слёзы, они губительны. От них самому тошно.
— Пожалуйста, поехали, — обрывки её фраз доносятся до меня глухим эхом.
Роман Буднев поднимает один свой кулак, расправляя короткие пальцы, и кладёт их поверх ладони Василисы. Я дёргаюсь, но останавливаю себя от порыва.
Не время… Нужно придержать коней.
— Поехали, — он кивает ей, разворачиваясь ко мне спиной. Я не вижу из-за его широкой спины, что ему говорит Василиса, что он делает там с её руками. Только лишь замечаю, как он медленно начинает отводить её в сторону своей машины.
Открывает дверь, сажает её аккуратно, словно фарфоровую куклу. Трепетно и нежно.
Я прикрываю глаза, чтобы не видеть всего этого. Бешусь от самого себя, потому что я не думал, что настолько будут обострены все чувства спустя четыре года!
Это приличный срок, чтобы вычеркнуть прошлое… Но я почему-то не смог этого сделать.
Он прикрывает дверь своей машины, сам подходит к тренерскому составу и что-то им объясняет. Я не отвожу взгляд от окна его тачки, где вижу профиль Васи.
Она понуро опустила голову вниз и слово не шевелиться.
Ладно, окей, я понял. Я позже с тобой поговорю, когда ты успокоишься!
Машина скрывается из виду с визгом шин, любопытные зеваки тоже расходятся, отправляя обратно в ресторан.