Бывших принцесс не бывает - стр. 42

Я подняла глаза на Ричарда, растерянно моргнула и… всё. Свет померк… в голове моей что-то перемкнуло…

***

Очнулась я часа через два. По моим ощущениям. Состояние было странное. Казалось бы, глубокий обморок должен сопровождаться потерей сознания, но я временами все же что-то чувствовала. Я слышала, как завопила Матильда, когда я упала, как все засуетились… как кто-то куда-то меня нес. Кажется, Ричард. Правда, совсем не так, как в прошлый раз. И то, как он чертыхался перед моей дверью, тоже слышала. Ах, да. Ключи-то у меня в… На сей раз и правда в кармане, только рабочего комбинезона. Его я на оперативку не одела во избежание начальственного гнева, оставила в лаборатории… Ёлки, не найдет ведь! Почему-то эта мысль меня очень тревожила… Потом все пропало. И вот сейчас я снова услышала голоса. Знакомые. Один принадлежал Ричарду, а второй господину Риссу, лекарю. Наверное, директор вызвал его ко мне. Разговаривали шепотом, но несколько возбужденно.

– У нее хронический недосып, физическое и нервное переутомление. К тому же, она терпела сильнейшую головную боль. Еще бы немного и у нее случилось бы кровоизлияние! У молодой здоровой женщины! К счастью, мозг вовремя отключился. Что у вас здесь происходит, господин Альбро, что вы созываете совещания по ночам, на которых ваши сотрудники падают в обморок? – гневно шипел господин Рисс. Честно говоря, вообще не думала, что он так может.

– Да ничего хорошего не происходит, – устало ответил ему директор. – Я разберусь…

– Уж разберитесь! И обратите внимание на охрану труда. Ваш завод относится к разряду опасных производств, почему я вынужден всякий раз напоминать об этом?

– Полностью с вами согласен. Ужесточу. Прослежу, – вздохнул Ричард. – Еще один вопрос, господин Рисс. Когда госпожу Мари можно допускать к работе?

– Не ранее завтрашнего утра, естественно! – рыкнул лекарь. – В идеале ей бы отлежаться дня три. Но ведь эта неугомонная не сможет просто отдыхать! Поэтому завтра. И пусть сама проснется.

– Это понятно, – раздраженно согласился директор. – Я немного другое имел ввиду. Ее обморок не связан с… каким-то особенным состоянием женского организма? Не может ли это состояние в скором времени стать несовместимым с работой?

– Господин Альбро, вы… в своем уме? – задохнулся возмущением лекарь. – У госпожи Мари нет никаких предпосылок быть в этом самом особенном состоянии, как вы выразились!

– Простите, просто не мог не видеть соответствующие изменения в ауре, поэтому и предположил вполне естественные последствия. Если хотите знать, ничего страшного и предосудительного в этом не вижу.

– Вы бы хотя бы поинтересовались давностью этих изменений, – чуть смягчился господин Рисс.

– Простите, нет. Я и так жалею о том, что увидел. Это вмешательство в частную жизнь и…

– Десять лет, – коротко оборвал его объяснения лекарь.

Послышались сдавленные ругательства и единственный вопрос:

– Кто?

– Мы с Сержио так и не смогли это выяснить. Госпожа Мари ничего не помнит… Могу лишь сказать, что ни о какой доброй воле речи не шло… – тихо проговорил господин Рисс.

Мое сердце бешено билось где-то в горле. Они знали, они все знали! Даже не знаю, что лучше, это тактичное молчание или прямой уточняющий вопрос? Решила сохранить свою тайну? Никогда не общайся с магами, даже выгоревшими! Я сглотнула противный комок и снова прислушалась к утихшему было разговору.