Бывшие: Жена в наследство - стр. 34
— Мне нужно показать, что я… влюблена? Ты об этом?
— Можно и так сказать.
— Всего-то? — я с облегчением выдохнула. — Никаких клятв на крови, заклинаний и какой-нибудь смертельно опасной проверки?
— Нет, — Армандиринтэль нежно сжал мои плечи и как-то весело усмехнулся. — Ничего подобного. Но перед этим приемом нужно примирить тебя с Наранэ. Мою сестру лучше иметь в союзниках, чем во врагах. Только я ума не приложу, как это сделать. Если не сделать этого, то Главы великих семей могут объединится против меня, вернее, они так и сделают.
— Почему?
Армандиринтэль отпустил меня и внезапно отошел к окну. Оперевшись на каменный край, немного сгорбился и уставился вдаль, на город. Разглядывал его так, будто в первый раз видел. Я почувствовала себя неуютно, даже поежилась. На коже еще чувствовалось тепло мужских рук. Почему-то без него мне стало… одиноко?
— Отец к старости стал более спокойным и уравновешенным. Он все годы думал только об одном: как закончить войну? Как принести мир на эти земли? Ведь никто не выигрывал в этой бойне. Она бессмысленна и глупа. Все закончится только тем, что мы просто вымрем, — Армандиринтэль тяжко вздохнул. — Мир был близок, но покушение… Не все темные, да и светлые тоже, хотят конца войны. Если сменится власть, то все разгорится с новой силой. Землю зальют кровью.
Будучи “Лоттой”, я ничего не слышала о войне. О ней говорили мало, я бы сказала, что все жили во дворце родителей Лотты весело и беспечно. Танцы, пиры.
Армандиринтэль сгущал краски? Или меня просто отгородили от всего, навесили розовые очки и внушили обманчивое спокойствие. Армандиринтэль же вынудил меня пробудиться.
Как все просто выглядело со стороны! И как все сложно оказалось на самом деле…
Обхватив себя руками, искала взглядом Звездочку, но она, как назло, отправилась вынюхивать во дворец. Сейчас мне нужно было впервые за долгое время принять самостоятельное решение. Отголоски чужих чувств, смятение сбивали с толку. Мне по-человечески было жалко Армандиринтэля, но я боялась, что, проявив хоть каплю сострадания, дам ему ложную надежду. Но и оставаться в стороне больше не получалось.
Армандиринтэль продолжал рассматривать город, будто намеренно прятал взгляд. Пришла моя очередь тяжело вздыхать. Осторожно подошла к мужчине и положила свои ладони поверх его правой руки, нежно сжимая пальцы. Зажмурилась и твердо проговорила:
— Этот мир для меня чужой. Я не понимаю вас, темных эльфов, не понимаю их, светлых, но одно знаю точно: война никому счастья не приносила. Боль от таких ран чувствуется через поколения. И, — нервно сглотнула и облизала губы, — раз мне теперь суждено стать частью этого мира, то я хотела бы жить в мире и спокойствии. Я… Я тебя поддержу. Помогу, чем смогу. Ты, пожалуй, единственный, кто отнесся ко мне немного лучше, чем все остальные. Не думай, что я обольщаюсь и принимаю желаемое за действительное, вовсе нет.
Армандиринтэль выпрямился и косо посмотрел на меня. Взгляд был странным, отрешенным.
— Я ценю твою искренность, Мирелинда. Правда.
— Тогда, — невольно покраснела, но взгляд не отвела, — позволь мне самой решить вопрос с Наранэ. По-женски.
— Уверена, что тебе это по силам?
— Применю тот же метод, что и с тобой: искренность. Похоже, что в вашем мире это настоящая редкость. С тобой — вышло.