Бывшие. Твоё потерянное счастье, босс! - стр. 7
– Потому что ты обижалась на меня тогда, и я тебя успокаивал. Не хотел ссориться.
– То есть солгал? – борюсь с желанием расплакаться.
– Я не против детей, детка, – и я ощущаю на языке «но». – Но в будущем.
– Ясно.
Глава 4
Разворачиваюсь и иду в ванную, не видя при этом совершенно ничего. Размытые пятна, не более того.
Включаю воду и смываю макияж, с которым утекают в воду мои слезы.
Внутри разгорается пламя боли, пожирающее мою любовь к нему, надежду и веру в нас двоих.
Вот тебе и сюрприз.
Тянусь за полотенцем и стерев с лица капли воды, опускаю руки.
Взгляд цепляется за кольцо.
Мне оно казалось символом чистоты, а теперь мне кажется, что оно марает меня своей ложью. Окунает с головой в эту огромную ошибку.
Снимаю его и оставляю на полке над раковиной.
– Зай? – слышу уже более спокойный голос Захара, а внутри словно буря атакует.
Цепляюсь за края белоснежной раковины чаши и смотрю на его отражение в зеркале.
Молчу. Жду, что скажет.
– Я знаю, что это все сейчас кажется ужасным решением, но просто давай подождем еще года четыре, пять. Ты сама сказала, что мы могли бы разработать бизнес-план и начать строить свое дело. Так давай, я готов.
– Я знаю, что я говорила, Захар. Жаль, что ты не запоминаешь все, что обещаешь и произносишь.
– Не нужно винить меня в том, что произошло.
– А что, собственно, произошло, скажи? – разворачиваюсь и складываю руки на груди.
– Да брось. Это на хрен не котенка завести, Олеся, – снова повышает голос, и я просто прохожу мимо него в спальню.
Начинаю сдирать платье со своего тела.
– Ты прав. И знаешь, что, люди, которые начинают заниматься сексом, в какой-то момент обязаны понимать, что риск забеременеть есть всегда. Таблетки, презервативы, спирали, все это оставляет чертов процент. Бинго, Захар, мы в этом проценте оказались и что мы делаем в итоге?
Бросаю чертову ткань и вытаскиваю джинсы с футболкой, которые начинаю одевать на себя.
– Олеся, я не говорю, что мы не будем заводить ребенка…
– Ты сказал даже больше, – натягиваю футболку через голову и беру сумку. – Ты хотел избавиться от него? Я это сделаю. Но и меня ты в своей жизни больше не увидишь.
Пересекаю гостиную и останавливаюсь в прихожей.
– Олеся, – орет он мне в спину и бежит за мной. – Зай, да прекрати ты…
– Прекращаю, можешь успокоиться. Мужчина, который так легко говорит о том, чтобы убить часть нас мне не нужен. Не ходи за мной, я напишу как…
Он хватает меня за руку и, видит бог, я хочу услышать только одно. Только то, что способно нас примирить если не сразу, то потом.
Я отчаянно жду его слов.
– Я… хочу поехать с тобой, – разбивает последнюю надежду и мое сердце вместе с ней.
Из груди вырывается рыдание, и я со всей силы толкаю его, вырвав руку.
Затем просто ухожу. Убегаю.
В лифте заказываю такси. Благо тут центр большой активности, и они на каждом углу стоят.
Поэтому жду буквально минуту и сажусь внутрь салона.
– Клиника на Соловьева, – говорю водителю сквозь непрекращающиеся слезы.
Набираю Марину и мне не приходится ничего говорить.
– Боже, что этот идиот сделал?
– Приезжай в больницу.
– Так стоп. Не входи туда и жди меня снаружи, Олеся. Слышишь?
– Приезжай…
Сбрасываю вызов и, растирая влагу по лицу, пытаюсь осознать, что вообще произошло. С ним, с нами обоими.
Конечно, это не то, что мы планировали, но такие вещи случаются. Я была уверена, что мы возьмемся за руку и просто примем ситуацию.