Бывшие одноклассники. Училка для миллиардера - стр. 3
С раздражением хватаюсь за очередную тетрадь, зачеркиваю ошибку, ставлю пометку на полях.
В дверь стучат.
Я поднимаю голову и замираю. В дверном проёме стоит мужчина.
Разглядываю его всего пару секунд.
Он в отличной форме.
Высокий, широкоплечий, уверенный. Короткие волосы, лёгкий загар, внимательные живые глаза: тёплые ореховые в центре, с тёмными вкраплениями и яркой зелёной радужкой. А на дне зрачка плещется нечто таинственное и притягивающее.
Чёрная шелковая рубашка блестит, стрелка на брюках идеально отглажена. По оголенным смуглым предплечьям разбегаются вены.
Что-то в этом человеке кажется мне смутно знакомым, но я тут же отвожу взгляд, пригвождая его к тетрадям.
Ну вот, Иванова…
Такой шикарный экземпляр, а ты выглядишь, как мокрая мышь. Не мокрая, ладно. Высохла уже. Но это моё положение радикально не меняет – сегодняшний день меня изрядно потрепал.
– Вы что-то хотели? – Спрашиваю сдержанно.
Мужчина медленно проходит в кабинет. Шаги выверенные, а движения, которыми он поправляет ворот рубашки – неторопливы и размеренны.
– Нет. Это вы хотели. Я дядя Матвея Петрова.
Я киваю и указываю на первую парту перед собой.
– Отлично. Я рада, что вы всё же пришли.
Мужчина проходит мимо, обдавая меня запахом дорогого парфюма. Садится, упираясь коленями в столешницу. Пытается уместить своё мощное тело в «рамки» школьной парты.
Терпеливо жду, пока он устроится поудобней, однако поднять на него прямой взгляд не решаюсь – подглядываю исподтишка через полуопущенные ресницы.
Мужчина складывает руки в замок. Склоняет голову.
– Наверное, вы уже поняли, что у вашего племянника большие проблемы с поведением?
– Понял, что его шутка вам не зашла.
– Это уже совсем не шутки. Это настоящая диверсия.
– Позвольте, – усмехается мужчина. – Но разве в его возрасте детям не положено шалить?
Я сжимаю ручку в пальцах крепче.
– Шалить – возможно. Но ваш племянник буквально терроризирует меня. Он рассказал вам, что сделал сегодня?
– Увы, нет. Но расскажите вы. С удовольствием послушаю.
– Матвей привязал ведро с водой над доской, и когда я открыла её, ведро опрокинулось прямо на меня. Я была вся мокрая.
– Вся? – В интонации его звучит какая-то игривость, совершенно неуместная в данной ситуации.
– Да.
– Жаль, я этого не видел. Готов поспорить, мокрая блузка вам к лицу.
Резко поднимаю взгляд.
Его комментарий ощущается пощёчиной и горит на коже красным следом.
Мужчина же сидит спокойно, чуть откинувшись назад. Наблюдает за мной с откровенным интересом.
На секунду между нами повисает напряжённая тишина.
Господи, о чём я хотела вообще поговорить с ним? О поведении? Ему бы самому не мешало взять пару уроков хороших манер…
– Давайте вернёмся к вопросу дисциплины, – стараюсь вернуть наш диалог на верный курс.
– С превеликим удовольствием, – он чуть улыбается, и я не могу не заметить искру веселья в его глазах.
– Это происходит уже не в первый раз.
– Постойте. Мы всё ещё про вашу мокрую блузку?
– Матвей намазал мой стул вазелином. А ещё он убедил весь класс отвечать мне только "Bonjour, madame" на любой вопрос! Весь урок!
– Скажите это ещё раз.
– Что?
– Ну, вот это… Бонжур-р-р. Из ваших уст готов слушать и слушать. Люблю я, знаете ли, всё французское. Шампанское, лягушачьи лапки, круассаны… Французский поцелуй.
Встряхиваю головой.