Бывшие. Мне не больно - стр. 12
Вылетаю из тачки. Завязывается потасовка, но машем кулаками совсем недолго: тип быстро сваливает, понимая, что ему тут ничего не обломится.
— Черт, Морковка! Обязательно ходить ночью в одиночестве?
— Где хочу, там и хожу! Тебя забыла спросить! — щетинится она. — И вообще, что ты тут делаешь? Преследуешь меня?
— Хотел убедиться, что ты нормально добралась до дома.
— Убедился?
— Убедился! По жопе тебе надавать за то, что шляешься по ночам.
— Моя жопа не твоя забота!
Голова немного кружится, потому что придурок зарядил мне в висок, и я опираюсь на стену.
— У тебя кровь, — говорит уже тише Таня, замечая разбитую губу.
— Окажешь мне первую помощь? — растягиваю рот в улыбке и играю бровями.
— Нет, — лезет в сумку. — Вот салфетки. Это все, чем я могу тебе помочь.
Забираю. Таня разворачивается и уходит.
— Тань, давай поговорим, а? — кричу ей в спину, и Морковка тормозит, оборачивается медленно.
— О чем нам с тобой говорить, Слав? — спрашивает устало, даже как-то отстраненно. — У нас с тобой нет ни одной общей темы, никакой точки соприкосновения, не так ли? Позволь напомнить: ты сам способствовал этому. Забыл, как просил меня исчезнуть? Так вот я исчезла, Слав. Все, как ты и просил. Теперь что не так? Мы с тобой и тогда были чужими друг другу, а сейчас подавно, столько лет прошло. Нет ничего, что нас бы связывало. Так что давай оставим все как есть прямо сейчас? Ты живи своей яркой и превосходной жизнью богатого мажорика, а я останусь там же, где была.
Поднимает голову и смотрит на обшарпанный панельный дом. Потом опускает на меня потухший взгляд. Она как будто фантом той яркой девчонки. А у меня в башке каша. Так сильно воришка приложил? Ведь я ничерта этого не помню. И того, как просил ее исчезнуть, в том числе.
— А если я не хочу оставлять как есть? — выпрямляюсь и подхожу к ней.
— То есть как это? — Таня выглядит растерянной.
— Я хочу проводить время с тобой. Узнать тебя получше, — придумываю на ходу, подбирая слова, чтобы не спугнуть девочку. — Мы уже поняли, что полностью совпадаем по темпераменту, неплохо было бы провести время за разговором, как ты полагаешь? Предлагаю сгонять завтра в кофейню. Что думаешь? Поболтаем по душам.
Так, вроде все неплохо обрисовал.
— Что думаю? — голос у рыжули садится, и это не к добру. — Я думаю, что ты, Слава, обнаглел в край. Тебя не было пять лет! Пять! Ты что же, думаешь, можешь вот так ворваться в мою жизнь, махнуть своим павлиньим хвостом со словами: «Хей, красотка, погнали пить кофе», и я побегу?
В свете фонаря вижу, как блестят ее глаза, и в ту же секунду с них срывается поток слез. Но Таня будто не чувствует этого, продолжая буравить меня взглядом.
— И чего ты ожидаешь? Что я пойду с тобой? Буду мило беседовать и интересоваться твоей жизнью? — Татьяна уже ревет белугой, а я чувствую себя заблудившимся ребенком, который не знает, куда ему идти.
Делаю шаг вперед и бессильно протягиваю руку в попытке коснуться девушки, но та реагирует быстро. Отшвыривает мою ладонь со злостью.
— Верно, ты забыл, по какой причине вытравил меня из своей жизни?!
Я? Вытравил ее? Блядь, да что произошло пять лет назад?!
— Тань, — стараюсь говорить спокойно, — если ты объяснишь мне, что тогда случилось, я попробую все исправить.
— И-исправить? — заикается она и начинает хохотать.