Бывшие. Боль и любовь - стр. 22
Шприц готовлю, набирая препарат, наклоняюсь над ним, а он глаза вдруг распахивает, хапнув губами воздух, будто только что вынырнул из глубины на поверхность.
Замирает. Успокаивается. Сам.
Мне становится не по себе…
Так это был сон? Он что-то во сне кричал?
Мама? Отец?
Похоже, ему приснился кошмар.
Даже жалость какая-то по пищеводу поднимается, смыкаясь кольцом вокруг горла, когда вижу дорожки слёз на висках Вяземского и его расширенные зрачки.
Он смотрит в потолок какими-то не людскими глазами. Пустыми и чёрными, как вопиющая мгла. Несколько раз моргает, потом… находит меня.
Зрачки медленно приходят в обычное состояние. Но он смотрит на меня, приоткрыв рот, и часто дышит. Губы мои рассматривает, потом скользит всё ниже и ниже… Застывает на торчащих, просвечивающихся через тонкую ткань халата сосках.
— Ты пришла… И под халатик ничего не надела…
Не успеваю вовремя среагировать, хватает меня за запястье, дергая к себе.
— Нет, я…
Вяземский очнулся от кошмара, теперь все его мысли были заняты мною. Он дернул меня, подхватив под попу, усадил на свои бёдра, впившись пальцами в мои ягодицы.
Широко раскрыв ноги, я приземлилась киской чётко на его стояк, прикрытый ничтожно тонкой простынкой.
Мама Мия…
Вот теперь я прекрасно чувствовала всю его длину. Я проскользила киской по члену, когда Вяземский меня к себе подтянул, оставляя липкую дорожку своей влаги на его твёрдой и большой выпуклости.
Он опять спит голым…
Вот шалун!
Какой шалун, Варя?! Негодяй!
Боже. Боже. Боже.
Что со мной?! Я сама не своя. Я возбуждена, разгорячена. И я вдруг поняла, что я не сопротивляюсь.
Я хочу его…
Я хочу заняться сексом.
Очень. Сильно. Хочу. Сейчас!
Мне слишком плохо, чтобы задумываться о последствиях. Я должна это сделать. Просто должна и всё. Это будто вопрос жизни и смерти! Если не получу освобождение — умру.
— О да… — хрипло выдохнул, — вот и ты! Прямо передо мной. Красивая, развратная, сексуальная, в халате медсестры. Никто не сравниться с тобой по красоте и искренности, по запалу твоему, твоему характеру… даже близко!
Шепча это, пальцы Вяземского ползут вверх по тонкой ткани халатика, достигая верхних пуговиц. Он начинает жадно и властно их расстёгивать.
Я по-прежнему в дыму. Во сне. Мой порно сон продолжается. Я начинаю глупо улыбаться и посмеиваться. Дурость какая-то, но мне сейчас безумно хорошо… Мы на Луне или на Марсе?
В Раю. В чудесном мире наслаждения и греховного удовольствия.
Вяземский с треском сдёргивает с меня халат, обнажая грудь.
— Блядски… Как же хороша! Будто богиня! Ты самая красивая, Варя!
Жадно накрывает ладонями оба полушария, хрипло выдыхая. Член, на котором я сижу, дёргается подо мной, наливаясь кровью и жаром, больше становится, раза в два, и чуть меня приподнимает.
Я словно сижу на раскалённой, твёрдой скале. Вот это мощь мужская! Хочу, чтобы он поскорее оказался во мне.
Ну а что?
Это ведь сон.
Кажется всё, что со мной сейчас происходит — это сон.
Я опять в дымке. Моё тело дрожит, промежность томно пульсирует и сжимает, грудь ноет от тяжести хлынувшего возбуждения.
Такая реакция на нахала Вяземского возможна только во сне. Я же его ненавижу!
Ничего страшного не случится, если я немного потрахаюсь!
С этим отвратительным, вечно выбешивающим меня мерзавцем!
Во сне можно всё.
А я очень хочу узнать, каков наш сногсшибательный жеребец с большим членом в деле.