Бюро волшебных заморочек, или Не влезай, убьет - стр. 11
С этим надо было что-то решать.
- Да, в самом-то деле! – воскликнула она. - Сколько можно? Всю жизнь теперь здесь сидеть что ли?
Девушка решительно слезла с кресла и, наплевав на страхи и сомнения, направилась к кукле и бренным останкам ларца. Отпихнув пугающую игрушку ногой к деревянным обломкам, Сандра подняла с пола конверт и медальон и вернулась за стол.
Впрочем, как не хорохорилась, но уселась она лицом к двери, так, чтобы не выпускать куклу из поля зрения. Медальон был довольно тяжелый, скорее всего золотой – кругляш со странной надписью на незнаком языке, выбитой по окружности, и двумя латинскими буквами, переплетенными между собой затейливыми завитками. «SB» - чей-то вензель. И Сандра внезапно вспомнила, где видела такой вензель раньше. Нет, не только на крышке ларца. Вензель этот украшал ограду замка. Во сне. В кошмаре, где вдоль дороги лежали мертвые тела, а испуганная босоногая девочка брела, куда глаза глядят. Одна, с куклой. С последним маминым подарком.
Сандра посмотрела на дверь, на ларец, на куклу. И ей стало стыдно за свой страх, за настороженность, за нежелание принять то, что уже свершилось. Она бросилась к кукле, взяла ее на руки, пригладила черные шелковистые пряди и усадила на стол рядом с собой. Как последнюю ниточку, связывающую ее с прошлым, чьим бы прошлым оно не было.
Кукла открыла глаза. Но Сандре уже не было страшно. Ее страх растаял безвозвратно. Остались лишь злость, любопытство и куча вопросов, которые, к сожалению, задать было некому. Бабушка умерла. А отец с матерью пропали без вести. Странно пропали. В городе, посреди белого дня. И ни одного свидетеля. Никого. Просто вошли в подъезд чужого дома и не вышли. А Сандре на память остались лишь фотографии и документы.
Фотографии? Документы? Девушке вдруг вспомнилось, что с этим была связана какая-то странность, несостыковка. Что-то смутное из далекого детства. Вот только что? Она не стала долго гадать, а просто пошла в родительскую спальню, вытащила из комода ящик, где все это хранилось, и вытряхнула на кровать. Фотографий было немного – два альбома. Документов и того меньше – тоненькая папочка. Повинуясь наитию, девушка достала из папки свое свидетельство о рождении и прочитала то, что и так знала превосходно: «Александра Николаевна Бартенева. Дата рождения 8 мая 1996 года. Место рождения – Москва».
Сандра читала, шевеля губами:
- Отец, мать, не то, не то, номер, место выдачи, снова не то, вот! – она глубоко вдохнула и четко проговорила вслух: - Дата выдачи – 16 марта 2001 года. Мне уже было четыре года! Почему? Где свидетельство, полученное при рождении? Что было там?
Ответить на эти вопросы сейчас уже не мог никто. Сандре попросту некому было эти вопросы задать. Она отложила документы и взялась за альбом. Вот первая фотография. В Москве ранняя весна. Она, Сандра в теплом комбинезоне на карусели. И снизу снова надпись: «Сандре 4 года». Надписи, надписи, надписи, на каждой фотографии. Бабушка педантично протоколировала каждый шаг любимой внучки. 4 года, 5, 6, 10. А что раньше? Что было до четырех лет? Что?
- Ничего! – сама себе сказала Сандра. – Ничего. Господи, и как же так вышло, что я раньше ни разу не обратила на это внимание? Как? Как можно быть такой слепой?
Этот вопрос тоже повис в пустоте. Девушка отложила альбом и вернулась обратно к столу. Там ее ждал конверт.