Быстрый взлет. Королевские ВВС против люфтваффе - стр. 24
В начале пребывания в Дигби моя подруга из женской вспомогательной службы[54] подарила мне маленького красивого щенка английского сеттера. Это было очень трогательное животное, и я решил попытаться приучить его к «бленхейму». Сначала я думал, что шум напугает его, но вскоре обнаружил, что он как ни в чем не бывало свернулся на полу кабины около меня. Он пробыл у меня недолго. Ко мне в столовой подошел Чарльз Винн и сказал, что моя собака погибла, перебегая дорогу, – ее сбил армейский грузовик. Я ушел в свою квартиру и заплакал. Я очень полюбил эту восхитительную небольшую собаку и поклялся, что никогда больше не заведу другой, и это обещание хранил в течение долгого времени.
Вскоре после начала Битвы за Англию в конце июля 1940 г. пользовавшегося нашей любовью командира эскадрильи Маклеана перевели на штабную должность, а его место занял сквадрэн-лидер Чарльз Уиддоус. Все эскадрильи привязались к Киви Маку.[55] На прощание мы устроили ему шумную вечеринку и пообещали, что 29-я последует за ним в полном составе, если он когда-нибудь получит под командование другую эскадрилью. Подобно всем хорошим командирам, он немного отрезвил нас к концу мероприятия, попросив, чтобы мы предоставили новому командиру эскадрильи ту же самую поддержку, что оказывали ему. На первый взгляд Уиддоус казался немного занудным, но мы скоро привыкли к нему, и в течение долгого периода своего командования он доказал, что не только довольно придирчивый, но также и очень храбрый человек.
Вскоре после того, как прибыл Уиддоус, Дэйв Хемфри над восточным побережьем атаковал и, вероятно, сбил «Хейнкель-111». Остальные отнеслись к этому с некоторой ревностью и задавались вопросом, почему неуловимый враг не появлялся у нас на пути. Некоторые экипажи ночных истребителей на южном побережье и в районе Лондона уже добились весьма существенного числа побед, и имена Джона Каннингхэма[56] и его оператора радара Роунсли скоро были у всех на устах.
В эскадрилье теперь было так много бортстрелков-радиооператоров, что у нас непрерывно менялись члены экипажа. Однако, как и все другие пилоты, я предпочитал летать с несколькими избранными. Пайлэт-офицеры Вильсон и Ватсон, сержанты Уилсден, Уоллер, Уингфилд и Мосс были среди тех, с кем я действовал удачно. Было абсолютно ясно, что успеха, скорее всего, добьется экипаж, который регулярно летает вместе и члены которого полностью понимают друг друга.
24 августа 1940 г. стало одним из наиболее успешных дней для парней из дневной истребительной авиации и для меня лично. Той ночью сержант Уилсден и я добились нашей первой победы. С первых ночных часов над районом Хамбера была большая активность, и уже вскоре звено «В» получило приказ вылететь к нашим линиям патрулирования. Ночь была темная, на небе – ни облачка. Я патрулировал взад и вперед над своим районом на высоте 3000 м, наблюдая далеко на севере действия зенитной артиллерии и прожекторов. Внезапно я почувствовал, как кто-то стучит мне по плечу, и от неожиданности едва не выпрыгнул из самолета. Уилсден, собственной персоной, выкарабкался из своей турели и прополз через внутренности самолета, чтобы прокричать мне в ухо: «Хотите бутылку пива и сандвич?» Это было настолько неожиданно, что я согнулся от смеха. Приняв предложение, я по-дружески стукнул его и приказал вернуться обратно в свою турель. Я получал удовольствие от пива, несмотря на тот факт, что подобные напитки были строго запрещены в самолетах.