Быль и небылицы или фантастика реальности и реальность фантастики - стр. 14
А оправившаяся от испуга красавица одарила своего героического спасителя благодарной счастливой улыбкой.
…Ему было 9 лет, и среди одноклассников он числился в больших воображалах.
Сексуальное пробуждение
Впервые мысль о разности полов пришла к нему в детском саду, когда он вдруг задумался над сложным вопросом: чем девочки писают, если у них нет для этого такой специальной штучки.
Только через пару лет он чуть продвинулся в разгадке этой загадки.
Как-то днем, выйдя погулять во двор своего дома, он с неудовольствием отметил, что никого из ребят там не было. Кроме какой-то незнакомой девочки, возившейся в кустах у забора со своей сильно помятой юбкой. Хотя она явно была постарше него он, чтобы не томиться от скуки, к ней подошел.
– Чего тут делаешь? Пойдем поиграем, – предложил он.
– А чего у тебя есть? – спросила она в ответ. – Может, куклы какие-нибудь?
Такой вопрос привел его в смущение. Игрушки-то у него были, но не здесь, на улице, а дома и, конечно, никакие не девчоночьи куклы.
– Солдатики оловянные, конструктор, книжки, – ответил он. Потом добавил: – еще шашки есть, можно поиграть.
– Это я не очень, а вот в карты, в подкидного дурака, могу.
– Ну, пошли, – ответил он, не очень поняв, о каком дураке идет речь и сожалея, что не пришлось погулять во дворе.
Дома никого не было. Они вошли в комнату, и он аккуратно расставил шашки на мамино-папиной тахте. Девочка на нее сначала уселась, подтянула ноги, поерзала, покачалась, а потом неожиданно легла набок, и…
Это его поразило, как удар по голове. Она вдруг игриво и хитро взглянула на нового знакомца, широко раздвинула губы в улыбке, затем одной рукой, задрала полы своей короткой юбки и быстро стянула с себя фиолетового цвета трусики. Вслед за этим она другой рукой крепко схватила его пальцы.
– Раздвинь мне половинки, – настойчивым тоном потребовала она и сильно потянула его к себе.
Резко отшатнувшись от тахты, покраснев щеками до ушей, он с большим усилием вырвал из ее рук свои пальцы и спрятал их за спину. Неловкость происшедшего усилилась грохотом разлетевшихся по полу шашек, которые он нечаянно задел локтем.
А девчонка, как ни в чем не бывало, нехотя поднялась, подняла кверху трусы, поправила на юбке оборки и недовольно бросила:
– Ну, ладно, я пойду.
Долго после этого события он не мог прийти в себя от потрясения.
Прошло еще несколько лет пока ему довелось снова столкнуться с не слишком уж интересовавшим его, но и не очень легко решавшимся половым вопросом.
В жаркий летний день на подмосковном пляже, полном загорелых и обгорелых тел, после долгого барахтанья в воде он лежал на спине, положив руки под голову, и жмурил глаза от бьющего в глаза полуденного солнца. Но вдруг нечто более сильное, чем дневное светило, ударило в его прикрытые веки. От неожиданности у него не только глаза распахнулись, но и рот широко открылся.
Нет, она не была голой, ее влажное тело плотно облегал цветастый пестрый сарафан, это под ним ничего не было. А сарафан, наверно, служил прикрытием, когда, выйдя из воды, она стягивала с себя мокрый купальник.
Тонкие пальчики ее узких ступней почти касались его коротко стриженой головы, а выше них за коленями поднимались гладкие овальности-округлости матово загорелых икр, бедер и…
Конечно, эти два бугорка, соединенные (разъединенные?) загадочной узенькой щелкой не произвели бы на него такого большого впечатления, если бы… Если бы вокруг них не было того легкого нежного пушка, редких коротких рыжеватых волосиков, подсвеченных солнечными лучами, пробивавшимися сквозь тонкую ткань подола. Впервые увидев эти ростки пробуждавшегося подросткового девичества, он впервые ощутил то непонятное и непривычно острое волнение, которое позже стало частенько его одолевать и все больше становилось ожидаемым, желанным, тревожным.