Буря ведьмы - стр. 57
«Ты мне нужен, – мысленно прошептал он и одними губами произнес: – Ди’нал».
В следующее мгновение обрубок плеча расцвел обжигающим пламенем. Воин судорожно вдохнул и повис на веревках, чувствуя, как от мучительной боли подгибаются колени. Но так же внезапно приступ прошел, и все изменилось. Эр’рил почувствовал фантомную конечность и вспомнил, каково это – иметь вторую руку. Он открыл глаза: железная ладонь парила перед ним в воздухе – его собственный кулак, соединенный с телом невидимой плотью! Амулет послушно исполнял команды: маталлические пальцы сжимались и разжимались, точно родные. Сработало!
Он опустил обретенную кисть и по голосам понял, что Элене удалось увести Вира’ни за палатки. Нельзя упустить шанс, дарованный девочкой.
Справа донесся стон – Крал проигрывал сражение с пауком. Ноги вонзились в тело горца, и мерзкая тварь старалась поудобнее устроиться на его широкой груди. Эр’рил потянулся, ухватил железными пальцами рукоять топора и в следующий миг с нечеловеческой силой обухом ударил чудовище. Застигнутое врасплох, оно повалилось на землю, размахивая конечностями.
– Повернись, – прошипел Эр’рил. – Веревки!
– Быстрее! – ответил горец, подставляя запястья.
Детеныш, постепенно придя в себя, встряхнул крыльями и пронзительно завопил.
Лоб Эр’рила покрылся испариной. Он отчаянно замахнулся, дважды ударил топором, и путы упали на землю.
Паук метнулся к горлу Крала, но, наткнувшись на его могучий и твердый, точно булыжник, кулак, отлетел и откатился в высокую траву.
Эр’рил тем временем освободил ноги товарища.
– Держи! – крикнул он, не опасаясь больше привлечь внимание Вира’ни.
Крал принял оружие и мгновенно освободил станди. Горец двигался легко и быстро, и, казалось, топор стал продолжением его руки.
– И меня развяжите! – взвыл Могвид.
Эр’рил кивнул.
– Вы втроем постарайтесь удержать здесь эту тварь. Я пойду за девочкой и Вира’ни.
– Постой! – остановил его Крал, вглядываясь в траву. – Он опять явился.
Паук метнулся к ним из укрытия, стебельчатые глаза горели злобой, зеленый яд с шипением капал с щелкающих челюстей. Однако он едва держался на ногах, раскачиваясь, словно под порывами ветра. Тело содрогнулось, распухший живот сотрясли конвульсии, и он снова завопил, но не от ярости, а от боли.
– Что-то тут нечисто, – пробормотал Крал.
– Отвяжите меня! – На губах Могвида блестела слюна.
– Да успокойся ты, болван! – одернул его Мерик.
Словно привлеченный перепалкой, паук подался к ним, но вдруг остановился в нерешительности. Глаза дико завращались, подкосились ноги. Он попытался сдвинуться с места, но повалился на землю, задергался, слабо шевеля крыльями, в последний раз содрогнулся и замер. Злобный взгляд погас.
– Умер? – облегченно спросил оборотень.
– Тогда интересно, что его убило, – нахмурился Крал.
Эр’рила не слишком занимал этот вопрос – Элена гораздо важнее. Он указал на Мерика и Могвида.
– Развяжи их, но поосторожней с этой тварью. Не уверен, что он мертв.
Воин направился к палаткам, но его остановил пронзительный вопль Могвида:
– С-с-смотрите!
Станди оглянулся: паук лежал неподвижно, стебельки обвисли, но крылья, высыхая, сворачивались, точно листья на солнце; восемь ног исчезли внутри тела. В следующий миг брюхо распухло еще сильнее, а в ядовитом сердце что-то задергалось.