Буря приключений - стр. 22
По мелочам предсказывать могли многие, хоть и не умели управлять даром. Но настоящие пророки, истинный Голос Творца, появлялись исключительно редко. Они предвидели вероятностный путь и многовариантность развития целых миров, других богов и даже Сил. Эти боги творили своими пророчествами историю. Сейчас, насколько знала принцесса, богов такого дара не было в ближайших Вселенных, или они исключительно хорошо прятались от досужего любопытства людей и Сил. Далеко не каждый хотел видеть пророка с мирными целями, находилось немало фанатиков, жаждущих крови провидца, почему-то полагающих возможным отвратить неизбежный приход предсказанной катастрофы ценой убийства самого предсказателя. Элия не видела никакой логики в подобных поступках, но одобряла желание пророков не афишировать свои таланты ради самосохранения и во избежание тесного знакомства с холодным оружием и горячим огнем. Почему-то, насколько слышала богиня, провидцев предпочитали резать и сжигать, топили и вешали меньше, возможно, боялись схалтурить.
Пророческий дар самой Элии, проявившийся очень рано, был одним из составляющих ее таланта богини логики, основанным и на интуиции. Дар предсказания принцессы не был особенно силен, но не раз спасал от неминуемой гибели в ситуациях, когда один неверный шаг избавил бы молодую богиню от заботы о телесной оболочке. Он давал ощущение верного пути, не в мелочном, житейском его понимании, а с точки зрения прядущейся паутины Судьбы и Равновесия Вселенных, предостерегал от смертельной опасности и указывал на приближение поворотных точек в судьбе. Элия нутром чуяла, что ее сон относится к последнему разряду, и это радовало принцессу.
Элия потянулась, деловито кивнула самой себе и вновь опустилась на ложе, расслабив мышцы; пальцы скользнули по атласу одеяла на шелк простыни и замерли там. Вещий сон сделал свое дело – предупредил, и богиня вновь отправилась в страну грез. Что толку полуночничать? Вряд ли Мелиор сильно обрадуется, если его встретит утром злая, всклокоченная, невыспавшаяся сестра с воспаленными пророческим бредом очами. Беспокойство в ожидании неких гипотетических неприятностей – пустое занятие, свойственное людям, трепещущим перед призраком грядущего, было почти чуждо богам, полагавшим, что жить следует в удовольствие и с удовольствием, для этого она, жизнь, и дана.
Когда пришел Мелиор, чтобы проводить ее на завтрак, странное ощущение, оставшееся в душе богини после загадочного сна, рассеялось. Женщина была полна жажды жизни, утренней бодрости и выглядела просто ослепительно. Белое платье и алмазы весьма способствовали усилению сияния прелестной богини.
– Прекрасное утро, сестра! – изящно поклонился сияющий от счастья принц, приветствуя Элию, мысленно не без кокетства отмечая, что его белое одеяние чудесно гармонирует с облачением принцессы. Паж не зря получил свою пригоршню диадов.
Блондин в белой рубашке, застегнутой на алмазные пуговицы, брюках оттенка слоновой кости с серебряным шнуром и замшевых белых полусапожках выглядел не менее умопомрачительно. Конечно, к этому одеянию очень подошел бы короткий атласный плащ, отороченный мехом снежного горностая, но даже франт Мелиор счел эту деталь туалета лишней в жуткую летнюю жару. Серебряный обруч скреплял свободно распущенные по плечам волосы принца.