Буря Черского - стр. 2
– Ти-и-ше… – Прошипел Черский, – иначе тебя найдет городовой.
– Пусти!
– Верни камень, который украл.
– Не можно мне! Мамка голодает дома!
– Камнем ее не накормишь. Поверь мне… я увлекаюсь геологией.
Воришка попытался вырваться.
– Ай! – дернулся мальчик, когда Иван Дементьевич ухватил его крепче и случайно задел за кровавые отметины на спине мальца, что оставил ему возчик.
За забором просвистел городовой.
– Не отдавайте меня, дядька! – прошептал оборванец. – Ни ему, не торгашу Василю! Боженькой молю!
– Верни камень, и я тебя отпущу. Даю слово.
Глаза мальчугана заслезились, он засунул руку в карман и вытащил переливающийся китайский нефрит.
– Это ценный камушек, дяденька?
– Достаточно ценный.
– Но ведь не ценнее того, что Василь… Что Василь вам привезти был должон? Ну из которого церковушку заложили?
– Ты не только воруешь, но еще и подслушиваешь?
– Я просто слышал разговор, дяденька…
– Что ж, этот маленький камень, – Черский взял нефрит с ладони мальчугана, – в рублях гораздо ценнее на базаре выйдет, – он отпустил оборванца.
– А вашинский, что раскололи?
– Тот и на грош не поменяешь…
– Такой дешевый? Зачем тогда он вам был нужон дядечка?
– Нет, он не дешевый. По правде говоря, он мне очень нужен, потому что он бесценный. Просто об этом не знают ни купцы, ни покупатели. Раскрой ладонь еще раз.
Мальчуган послушался и Иван Дементьевич протянул ему тот сверток, что до сих пор удерживал вместе с жилетом. Паренек развернул тряпицу, из под которой показался румяный ароматный крендель.
– Накормишь мать…
– Спасибо дядечка…
– И больше не воруй…
Оборванец кивнул.
– А знаешь что.., я подумаю как тебя от этого отвадить. Приходи ка завтра к обеду на двор географического общества. Найдем для тебя работу.
Через четверть часа Черский вложил нефрит в пустующее место на прилавке купца Василя.
– Поймал сорванца, Иван Дементич? А чего не притасчил? Я б ему ухи бы вырвал под корень!
– Хватит с него, получил уже от ямщика.
– Ты Иван Дементич уж извини, за камень-то твой окаянный, с этими окаменениями. Не успел я.
– Окаменелостями. Ничего страшного. Быть может, организуем туда экспедицию, отыщем еще.
– Ты это, коль нефрит воротил, возьми-ка подарок от меня, Мавре Павловне. Зеркальце вот, – торговец протянул Черскому резное зеркало на металлической подставке.
– Благодарю, Василь. Бывай. Удачи тебе.
– И тебе, товарищ мой ученый.
В закатных сумерках над Ангарой стелился туман. Белесым саваном был укутан бурелом на берегах. Едва различимый гудок паровоза, утонувший во мгле, напомнил мужчинам что где-то за непроходимыми холмами и глубокой рекой сибирская глухомань заканчивается и начинается цивилизация. Тарас знал, что уже завтра в Лиственничном их будет ждать лодочник, который в несколько рейсов перевезет их в порт Байкал, вместе с добытой потом и кровью пушниной, откуда им был заказан путь по железной дороге до самого Иркуцка. Осталось совсем немного: закончить один заказ для богатого китайского купца. Тарас крепко обхватил рукоять короткого охотничьего ножа и ловким движением перерезал яремную вену небольшой кабарги, туша которой была подвешена к могучей сосне. Струи крови потекли, заливая брусничник. С брюха обескровленного животного мужчина срезал мускусную железу и сложил ее в кожаный кошель. Затем быстрыми и точными движениями, он освежевал зверя и расчленил пригодные для пищи части.