Бунтарские идеи. Сила дивергентного мышления - стр. 2
В 1998 г. жажда насилия против Соединенных Штатов заставила бен Ладена зайти еще дальше. Он распространил фетву, в которой говорилось: «…убийство американцев и их союзников – как гражданских лиц, так и военных – это личный долг каждого мусульманина, и исполнить его можно в любой стране, где представится такая возможность». 7 августа, после одновременных взрывов бомб в Найроби и Дар-эс-Саламе, погибли 224 человека и получили ранения более 4000. В Найроби взрывное устройство содержало около 900 кг тротила.
7 марта 2001 г., за полгода до атаки на Всемирный торговый центр, русские представили доклад об «Аль-Каиде» со сведениями об активных сторонниках бен Ладена среди старшего командного состава пакистанской армии – в отчете приводилось тридцать одно имя, – а также о расположении пятидесяти пяти баз в Афганистане[6]. Вскоре после этого египетский президент Хосни Мубарак предупредил Вашингтон, что террористы планируют напасть на президента Буша в Риме, используя самолет, начиненный взрывчаткой. Министр иностранных дел движения Талибан сообщил американскому Генеральному консулу в Пешаваре, что «Аль-Каида» планирует нанести сокрушительный удар по Америке. Он боялся, что ответ американцев уничтожит его страну.
В июне 2001 г., всего за несколько недель до поступления Муссауи в летную школу в Миннеаполисе, Кеннет Уильямс, аналитик ФБР в Аризоне, разослал коллегам электронное письмо. В нем говорилось: «Цель этого сообщения – проинформировать Бюро и Нью-Йорк о возможности того, что Усама бен Ладен направляет скоординированные усилия на зачисление студентов в университеты и колледжи гражданской авиации». Он извещал штаб о необходимости проверить все летные школы в стране, побеседовать с персоналом и составить перечень всех арабских курсантов, которые обращались за учебной визой. Этот «меморандум из Финикса» вошел в историю – но никого не побудил к действиям.
Имея такие улики, критики просто уничтожали разведку, ведь та даже не сумела выявить заговор, не говоря уже о том, чтобы внедрить к врагу своих агентов. Объединенный комитет сената пришел к выводу: «Самая фундаментальная проблема… в неспособности нашего разведывательного сообщества сопоставить факты, имевшиеся в его распоряжении до 11 сентября 2001 г. и свидетельствовавшие о желании террористов выбрать для атаки объекты, которые являются символами Америки».
Такая оценка влекла за собой осуждение, а возможно, и гибель. Ответ ЦРУ был демонстративно дерзким – и, вероятно, это можно понять. Разведчики защищались, утверждая, что замыслы террористов разгадать легко – но только задним числом. Они ссылались на исследование психологов Баруха Фишхоффа и Рут Бейт, которые незадолго до поездки Ричарда Никсона в Китай просили людей оценить вероятность тех или иных исходов исторического визита. Установят ли Китай и США постоянные дипломатические отношения? Встретится ли Никсон хотя бы раз с Мао Цзэдуном? Назовет ли Никсон свою поездку успешной?
Визит стал для Никсона триумфальным, но самым интересным было то, как участники опроса вспоминали свои оценки. Например, те, кто предсказывал катастрофу, говорили о том, с какой радостью они предчувствовали успех. По словам Фишхоффа, «испытуемые вспоминали, что исход удивил их меньше… чем следовало бы ожидать». Фишхофф назвал это явление «подкравшимся детерминизмом»