Бульвар Грига - стр. 7
В ректорате Дориана Эммера за это обожали. Прочие же преподаватели любили его просто так. Среди студентов ходили легенды, что в кругу коллег он снимает с себя нарочитую строгость и даже иногда улыбается.
Вообще, господин Эммер считался в университете звездой. Старшекурсники и лаборанты некоторых кафедр рассказывали, что в свободное от занятий время он занимается исследовательской деятельностью, а потому широко известен в научных кругах и имеет там хорошие связи. Ректор магуниверситета несколько лет пытался залучить его в свой штат, однако заклинатель все время отказывался, ссылаясь на занятость. Тем не менее, три года назад мастер чар неожиданно согласился преподавать и был устроен в вуз на ставку приходящего педагога.
Явившись на свое первое занятие, Эммер произвел фурор. Женская половина университета – студентки, преподавательницы, уборщицы и секретари – несколько дней подряд обсуждали его горделивую осанку, красивые гибкие руки, благородную бледность кожи, густые черные волосы с тонкой паутинкой седины и большие серые глаза. Мужская же половина в голос восхищалась необыкновенным профессионализмом и багажом уникальных знаний.
Так продолжалось до конца недели – пока господин Эммер не явил миру жесткий отвратительный характер, идущий в комплекте с красивыми руками и уникальными знаниями. При этом вместе с принципиальностью, холодной вежливостью и непримиримостью к проступкам он продемонстрировал честность и потрясающую ответственность. Самое ужасное, что честности и ответственности заклинатель требовал и от студентов – помимо знаний и посещаемости.
– Итак, кто же покажет нам плетение Рохха и назовет семь вариантов его использования?
Серые глаза равнодушно скользнули по аудитории. В амфитеатре повисла звенящая тишина.
В любой другой день желающих ответить на этот вопрос наверняка нашлось бы немало. Но не теперь. Единственной мечтой, терзавшей сегодня студиозусов, было улечься на лавки, подоконники и столы, и лежать там пластом до следующего воскресенья.
После вчерашней попойки – шумной и веселой, как и положено в День студента, – уже просто прийти на занятия считалось подвигом. Многие преподаватели относились к этому с пониманием, а потому предпочитали читать собравшейся публике лекции, не обращая внимание на бледные помятые лица, отсутствующие взгляды и храп, раздающийся с верхних рядов.
Воистину, человек, догадавшийся поставить первой парой после столь яркого праздника практическое занятие Дориана Эммера, ненавидел студентов всей своей пропащей душой.
– Ну что, есть добровольцы? Нет? Ладно. Амелия Рисс, прошу к доске.
Я глухо застонала. Это было жестоко. Очень жестоко. После вчерашних коктейлей, которые мы смешивали с ребятами с факультета зелий и декоктов, я едва держалась на ногах.
Рядом дернулся Дин. Видимо, хотел поднять руку и вызваться вместо меня. Я толкнула его в бок и покачала головой. Не хватало, чтобы он с пьяных глаз перепутал схемы и испортил себе оценки и репутацию. Моей же репутации навредить ничто не могло. Оценкам, кстати, тоже.
Я спустилась в центр амфитеатра.
– Плетение Рохха, – напомнил Дориан Эммер, впиваясь в меня пристальным взглядом. – Вы помните его, Амелия?
– Помню, – буркнула в ответ. – Не сомневайтесь.
Глубоко вздохнув, я сфокусировала взгляд, а потом одним взмахом руки нарисовала в воздухе трехуровневую паутину заклинания. Ее нити вспыхнули золотыми огнями. По аудитории поползли шепотки.