Бульдоги - стр. 15
— Если завтра подзаработаешь, купи репчатого лука. Картошки с грибами тебе поджарю.
Картошку они в этом году собрали, Ян вообще не хотел ничего делать, сопротивлялся, но запах жареной картошки заставил его поработать. Собрали, высушили, теперь должно было хватить до весны.
— И хлеба мягкого, — мечтательно протянул он. — Ты чего-то сегодня добрая, ба.
Старуха выглядела ужасно. Кожа посерела, и глаза потухли. Обычно в мятой одежде не ходила, а тут и на диване валялась в своей старинной коричневой юбке. Ян даже забеспокоился. Она болела в последнее время серьёзно. А он даже не интересовался, чем.
— Не переживу зиму, — сказала она, и парень очень сильно расстроился. Хорошее настроение как рукой сняло. — Полезла я документы искать на дом, а их нет. Мамаша твоя прихватила с собой. Если я умру, тебе ничего не достанется.
— Погоди, я же здесь прописан!
— Тебе восемнадцать, она, если дом будет продавать, тебя спокойно выпишет. Так что учись, Коська, — и заплакала.
Ян не способен был на какие-то ласки, но тут захотелось её обнять и утешить. Сидел на месте и не смог этого сделать, видимо, до правильного выражения своих эмоций он явно не дорос.
— С чего это ты решила, что зиму не переживёшь?! — возмутился он, макароны в горло не лезли.
— За тебя волнуюсь. Ты хороший. Они просто не знают. Я хоть и ругала тебя, но всю душу в тебя вложила и беспокоилась всегда. Нравится мне, что ты учиться начал, с Семёновым этим ходишь. Хорошие они люди, хоть и гоняли тебя. Но хоть что-то от них осело на тебе. Если что случится, пока в школе учишься, тебя отсюда никто не выпишет. Я в опеку напишу, а потом, Коська, ты давай, поступай. Общежитие получай. И не воруй! Никогда! Лучше уж тяжёлым трудом, но свои кровные.
Больше они не разговаривали. Старуха мыла посуду, он заварил себе лапшу и чай. Закинув рюкзак на плечо, понёс всё это в свою комнату. Всё осторожно поставил на старый стол, там же стоял его ноутбук, который привезла в прошлом году мамаша. Арсений уже покопался, установил программы, всему научил. Ещё в комнате стоял старый шкаф и узкая кровать. Места очень мало.
Ян закрылся на крючок, задёрнул занавески. И достал свой дневник. Не собирался он читать, что задала им Русинда, училка по русскому и литературе, вышел в интернет и ознакомился с кратким содержанием произведения. Ещё можно было спокойно в интернете найти ответы на задания по химии и физике, чем он занялся, тоже, кстати, Арсений научил. А ещё сказал, что если диктовать себе под нос то, что списываешь, то это в голове отложится и можно зачёт по тесту получить.
Иногда он отвлекался от уроков на соцсеть. У него хилая страничка, на аватарке злая чертячья морда и надпись: «Каса Бульдог». Другие Бульдоги сейчас вряд ли делали домашнее задание. И эта мысль очень сильно угнетала его. Он словно отбивался от стаи, пытался вырваться, а это даже немного больно.
И хотя в одиннадцатом «А» классе все были Бульдогами в глазах других, на самом деле их всего шесть закадычных друзей. Они даже могли не общаться между собой целыми неделями, но собирались вместе и что-то творили.
Заводилой, естественно, был тот самый Федя Бульдог, низкорослый, но крепкий пацан с гнилыми зубами. Мать и отец у него сидели в тюрьме, вечно пьяная тётка вообще не интересовалась, чем живёт подросток. На удивление, Федя умудрялся сдавать тесты, и его как-то проталкивали по учёбе и дотолкали до одиннадцатого класса. Но Федя был отморозком натуральным. То есть, он никуда не собирался поступать, ходил на рискованные дела и точно знал, что сядет. Ян даже завидовал, что у Феди чёткие планы на жизнь, и отступать от них Федя не собирался, сядет и всё, тюрьма - мой дом. И не боялся попасть за решётку. Уже подготовлен, и, можно сказать, даже стремился туда. И как он раньше не сел, это большой вопрос. Просто не поймали ни разу. В банде Федя был главным, он фонтанировал невероятными идеями, и нужно было разбираться, куда идти за ним, а куда нет. Поэтому вторым по званию разбойником являлся Ян Каса.