Булат Окуджава: «…От бабушки Елизаветы к прабабушке Элисабет» - стр. 26

Сильва ехать пока не решалась. Не могла она оставить свою дочь Люлюшку, хоть та и была уже замужем. Тем более, что у неё как раз в 1945-м родился сын – Зураб. Вот если бы забрать с собой и дочку с внуком… Но о том, чтобы в Армению согласился ехать муж Луизы грузин Канчели, не могло быть и речи. Оставалось ждать.

И Сильва дождалась (или добилась?): в 1947 году Люлюшка развелась с мужем и уехала с матерью в Ереван.

^{>Сильва с внуком Зурабом}

Квартиру свою прекрасную на улице Грибоедова, ту самую, что когда-то принадлежала родителям Булата, Сильва продала или обменяла – сложная какая-то операция была. Булату, поступившему после фронта в Тбилисский университет, сняли комнату в двухкомнатной квартирке в полуподвале здания консерватории, прямо напротив их теперь уже бывшего дома.

В 2002 году мне довелось побывать в Тбилиси и повезло познакомиться с Кети Хурашвили, невесткой семьи Майсурадзе, которым Сильвия продала квартиру. Теперь квартирой владела Кети. Она рассказала, что, когда там делали капитальный ремонт, из стены выпал какой-то аппарат – как она предполагает, подслушивающий.

Нахваливаю квартиру, а Кети мне:

– Да, всем хороша квартира, но очень шумная. Особенно когда в консерватории экзамены.

Разговорились о том, что в таких условиях Булату сам бог велел стать певцом. Кети сказала, что её дочка, которая росла в этой квартире, даже плакала не обычно, а как-то музыкально, – не иначе как консерватория повлияла…

Булат Шалвович и сам вспоминал:

Сестра моя двоюродная поступила в консерваторию, и мы бывали там на студенческих вечерах, на конкурсных экзаменах, на концертах. Это был дом родной. И потом – тёплая погода, окна всегда открыты, узкий переулок… В консерватории допоздна занимались вокалом, скрипкой, фортепиано… А тут ещё молодой Рихтер приехал – рыжий такой, тощий. В консерватории ему дали класс, где <он> репетировал перед концертом. В общем, такая жизнь была. Это меня тоже приобщало к музыке. Я тоже пытался одним пальцем какие-то там свои стихи наигрывать и напевать… Была потребность31.

Ещё Кети рассказала об одном эпизоде, хорошо запомнившемся семье Майсурадзе. Это характерный штришок к портрету тёти Сильвы, поэтому приведу его здесь.

Покупателям очень понравились шторы в квартире Сильвы, и они упросили её оставить их. Сильва согласилась, но поставила условием принести деньги за шторы к определённому часу. Они немного опоздали, и Сильва заявила, что сделка не состоится, так как они нарушили договорённость. И, как они её ни уговаривали, она осталась непреклонной. Вот такой была Сильвия Степановна Налбандян…

Любопытные объяснения переезда Сильвы в Армению довелось мне увидеть в уже упоминавшейся диссертации:

Ну, дочь-то как раз переезжала в Армению потому, что переезжала мать, а чем же так могла напугать близких женитьба племянника, что нужно было бежать аж в другую республику? Денег для вернувшейся сестры это тоже никак не могло дать. Единственное объяснение, не лишённое здравого смысла, – это желание замести следы, но как-то уж очень по-уголовному оно сформулировано.