Будущее - стр. 77
– Не открывайте… Не вздумайте! – Я хватаю ее за руку.
Аннели высвобождается, вывинчивается – теряет равновесие и чуть не падает.
– Какой еще Хесус?! – нетвердо выговаривает она.
Неужели Рокамора действительно никогда не говорил ей о том, чем занимается? Притворялся обычным человеком? Скрывать такое от женщины, с которой живешь… Браво.
– Не слушай их. Это убийцы, – говорю я ей. – Головорезы.
– Хесус! Твой парень! – настаивают за дверью.
– Не знаю никакого Хесуса!
– Аннели! Мы должны вытащить тебя отсюда, пока тебя не убрали! – шипят в коридоре.
Вовремя я.
Мне вдруг хочется думать, что Шрейер действительно настолько хитроумен, как я полагаю, и что кто-то подстраховывает меня в этом моем деле, что меня не оставят один на один с боевиками Партии Жизни. Эти типы в лифте выглядели как наемные убийцы, и под плащами у них, готов биться об заклад, не кружевное белье. Мы не в кино, и я со своим скромным инструментом против троих вооруженных террористов не выстою. Убрать девчонку прямо сейчас, пока внутрь не ворвались ее спасители?
– Послушай! – Я беру Аннели за плечи. – Я не из социальной службы. Это я должен тебя вытащить отсюда, я, а не они, понимаешь? По просьбе Вольфа.
– Вольфа? – Она старается сфокусироваться на мне, на том, что я ей говорю.
– Вольфганга. Цвибеля. Я его друг.
– Вольф? Он живой? Он живой?! – Она вспыхивает.
– Живой. И он попросил меня…
– Где он? Почему не звонит?!
– Прячется, – тороплюсь я. – Вчера тут были Бессмертные, так? Вольф сбежал, а тебя оставил…
Аннели щурится и кивает.
– Ты же не думала, что он тебя бросил?
– Эй! Чей это голос? – кричат из-за двери.
– Эти люди… – Я киваю на дверь. – Их отправили, чтобы зачистить тут все. Бессмертные должны были ликвидировать Вольфа и тебя тоже – как свидетеля, понимаешь?
Она кивает. Помнит наш первый разговор.
– Но что-то пошло не так, – продолжаю я. – Теперь эти головорезы должны доделать за них всю работу. Убрать тебя.
Аннели молчит. И за дверью тоже стихли – вслушиваются.
– Ну и пусть делают что хотят. Мне плевать!
– Что ты такое говоришь?!
– С какой это стати Вольф обо мне беспокоится? Он сам меня оставил этим тварям!
– Ему пришлось!
– Предупреждаем… – рычат в коридоре.
– Замолчите! – кричит им Аннели. – Замолчите, или я вызову полицию!
– Да что ты за дура-то?! – Там теряют терпение.
– Они сейчас выломают дверь, и нам с тобой конец! Надо бежать! Тут есть еще выход?
– Кто там у тебя? Не слушай его! Считаем до трех…
– Вольф… Что он сказал?
– Сказал, что любит тебя. Что я должен тебя вытащить…
– Один… – начинают считать там.
– Ты отведешь меня к нему?
Дверная ручка начинает дергаться, стучать. Они пробуют ее на прочность, понимают, что придется выносить дверь.
– Да! Да, я тебя к нему отведу!
Аннели вцепляется ногтями в мое запястье – до крови, – перегибается пополам, а потом ее выворачивает на пол. Я еле поднимаю ее, тащу за собой в спальню.
Грохот! С порога вижу – замок с мясом, с трухой вырывает из створки, дверь отскакивает в сторону, налетает на диван. В щель просовывается рука, шарит вокруг.
Мы уже в спальне, запираю дверь на какую-то смехотворную щеколду – хорошо, замок не электронный, – выталкиваю Аннели на балкон. Оказываемся в каменном мешке, который выглядит как внутренний двор-колодец трехэтажного дома. Потолок выкрашен в голубой, посреди двора насыпан песочек, воткнуты пара дешевых композитных деревьев и качели. Балконы в три ряда завалены барахлом, окна пялятся друг на друга в упор. Подходящее место, чтобы выйти покурить, притворяясь, что все это находится где-нибудь снаружи и черт знает когда, а не сегодня и в кишках башни на восемьсот ярусов. Рокамора, наверное, так и делал, мечтательно и рассеянно глядя в объектив десятка шпионящих за ним камер.