Будьте моей семьей - стр. 25
И, поблагодарив от души, быстро уехал.
Так у них и повелось – Арина приезжала вечером в пятницу на электричке, Красногорский утром в субботу, а в понедельник спозаранку они оба уезжали на его машине.
Ну и как-то сама собой образовалась у них традиция поздним вечером, ближе к ночи, когда все домашние ложились спать, выходить на веранду, долго сидеть молча, а потом тихо разговаривать, в общем, ни о чем, обсуждая какие-то мелочи, на проверку всегда оказывающиеся важными.
Понятное дело, что, имея возможность общаться не на бегу, долго, спокойно и с удовольствием беседуя, они неизбежно начали рассказывать друг другу что-то из своих жизней, не всю биографию, разумеется, и не подробности личных переживаний и сложных жизненных этапов, а пока еще сохраняя душевную дистанцию, но все же уже о себе, а не только на отвлеченные общие темы.
И, разумеется, а как могло быть иначе, когда люди все больше и больше узнают друг друга и симпатизируют друг другу, наступил тот момент, прозвучал первый вопрос о гораздо более личном и непростом.
И задал его Красногорский, когда они возвращались в Москву, утром очередного понедельника:
– Арин, я хотел спросить, но, если это нетактично или болезненная тема, то извините. И все же: где отец Матвея? Он вам как-то помогает?
А она растерялась.
Неужели не готова была к таким вопросам или не ожидала, что они рано или поздно возникнут при достаточно частом и более-менее доверительном общении?
Бог знает.
Только меньше всего говорить про отца Матвея Арине хотелось именно с Артемом Красногорским. Меньше всего.
Она задумалась, отвернулась, смотрела в боковое окно на пролетающий за окном пейзаж, пытаясь сообразить, что ответить, да и нужно ли отвечать.
– Простите, это, наверное, болезненный вопрос, – извинился Артем.
– Да нет, – снова повернувшись к нему, ответила Арина. – Это давно уже не болезненный вопрос, но… – Она так и не смогла подобрать легкую, изящную формулировку, чтобы скатиться с непростой темы. – Мы расстались до рождения Матвея, и этот человек никаким образом не присутствует в нашей жизни.
Больше в тот день сложных тем они не касались.
Красногорский уже традиционно выпил две чашки кофе, съел с удовольствием завтрак, приготовленный из деревенских продуктов, за которыми они вчера, в воскресенье, специально ездили вместе с мальчишками в дальнее село, и, поблагодарив, быстро уехал.
А Арина, стоя у окна и наблюдая, как выезжает со двора его автомобиль, задумалась…
Как рассказать про отца Матюши мужчине, в которого она влюблена?
Влюблена, как же! Она прекрасно понимала, что обманывается, лукавит сама с собой, давая чувствам, которые испытывала к этому мужчине, именно такое определение, подразумевающее хоть и сильную симпатию и увлеченность, но все же не глубокие, истинные чувства.
А с ней, судя по всему, дело обстояло как раз настолько тяжело.
Как объяснить мужчине, который так много стал значить в твоей жизни, те свои прошлые поступки, переживания и чувства?
Тогда придется объяснять, почему она была такой, какой была на тот момент, а это значит, рассказать всю свою жизнь.
А вот готова ли она ему рассказывать? Вопрос-с-с…
Родители Арины Аркадий Ахтырский и Жанна Воротина поженились по банальному такому, бытовому, что называется, залету.
Аркаша Ахтырский был классическим красавчиком восьмидесятых годов, от которого с ума сходили женщины разных возрастов, впадая в страстную, порой сродни просто-таки какому-то сектантскому благоговению и умопомрачению, привязанность.