Будет больно - стр. 8

Вот неужели просто «пожалуйста» не мог ответить?

Наливаю кофе, ставлю на поднос и несу на веранду. Занимаю свое любимое кресло, Фил опускается в соседнее и, оглянувшись, шепчет:

– А мальчик-то тебя хочет.

Округляю глаза. Наверное, у нас слишком разные представления об этом понятии. Мне-то кажется, что Вадим меня ненавидит.

– Ты что несешь? – тоже шепотом спрашиваю.

– Может, конечно, это подсознательное желание иметь все то, что имеет папочка. Но надо подумать, как сыграть на этом.

– Ты когда успел стать психологом? – не без сарказма замечаю я.

– Лиза, зубки спрячь и выйди из образа стервы, нам это не надо.

Приходится внять его совету, потому что к нам присоединяется Вадим. Третьего кресла на веранде нет, так что он берет кофе, закуривает и становится напротив нас. Переводит взгляд с меня на Фила, а потом замечает:

– Вы совсем не похожи.

5. Глава 4 Вадим

Я все больше убеждаюсь, что с этой женщиной что-то не так.

Еще и этот братец… Он мне кажется каким-то мутным. Залепил Лизе пощечину, а она все равно как будто в нем поддержку ищет. Странно это все, очень странно.

И, конечно, не могу промолчать, когда мы втроем выходим на веранду. Понимаю, что не всегда близкие родственники должны быть «двое с ларца, одинаковы с лица», но не могу не заметить вслух.

Надо будет еще узнать, чем занимается этот Фил и что он вообще за человек.

После моего замечания, что они совсем не похожи, Лиза отвечает снова с этой приторной милой улыбкой:

– Так бывает.

– Ага, – соглашаюсь.

И, наверное, кто-то мог бы сказать, что я просто ревную батю к этой женщине, но интуиция орет, что мои сомнения вовсе не беспочвенны.

Фил тушит сигарету и говорит:

– Я, наверное, поеду с Михаилом Львовичем в Москву, у меня там тоже дела.

Вот еще один момент. Отец собирается уезжать, говоря при этом, что Лиза не любит перелеты, но она рвется с ним. Боится оставаться со мной в доме, удаленном от города, от людских глаз? Неужели думает, что я ее тут прирежу? Ну, или что еще…

Не о том, Вадим, думаешь. Ох, не о том…

Но я с какой-то дурацкой радостью думаю, что мы охрененно повеселимся, когда отец уедет. У меня будет несколько дней, чтобы расколоть этот орешек.

– И когда вы уезжаете? – спрашиваю у Фила вполне добродушно.

– Сегодня вечером.

Лиза вздрагивает, как только слышит мой голос. Она вообще ведет себя сегодня по-идиотски. Как будто что-то порвалось внутри. Копилось, копилось – и в итоге рвануло. То истерики, то разбитые чашки, то нервнишки.

– Тогда попрощаюсь с отцом, мне надо уехать в город. Не знаю, когда вернусь. Кстати, Лиза, – улыбаюсь так открыто и мило, – не одолжишь машину? А то я свою на СТО загнал.

Она недоверчиво хмурится на секунду, но потом отвечает:

– Конечно, только и Мишина в гараже.

– Не люблю мерсы, дай лучше свою простенькую «Шкоду».

– Ну хорошо, – пожимает она плечами.

– Я потом, честное слово, организую чистку салона.

Лиза снова хмурится и спрашивает:

– В смысле?

– Ну если я в салоне кого-нибудь трахну. Знаешь, я полгода жил в США, там и вошло в привычку трахаться в машине.

Она начинает кашлять, подавившись дымом. Фил вообще никак не реагирует на мои слова. А я мысленно улыбаюсь. Мальчишеская выходка, но мне почему-то до чертиков захотелось увидеть, как она проявляет эмоции, а не носит маску.

– Не смей трогать мою машину, – цедит сквозь зубы, а братец кладет ладонь на ее локоть, наверное, успокаивает.