Будешь моей женой - стр. 46
— Мне что в халате идти?
— Было бы круто, если бы на топлес в нашей стране отсутствовали запреты, — жадно облизывается. — Дам тебе вещи бывшей домработницы, кажется у вас один размер. В чулане завалялись.
16. Глава 15.
— Эти вещи хоть чистые или в них до меня рота гастарбайтеров побывала?
Сарбаев торжественно вручает мне в руки пакет с чужой одеждой. То есть не вручает, а швыряет, высокомерно отряхивая друг о друга ладони.
— Порядок!
Брезгливо кончиками пальцев берусь за края пакета, с опаской заглядываю внутрь. Гавнюк вытащил его из кладовки, мало ли, что он туда положил. Вдруг крысу дохлую? Или тараканов? Ужас! Я до потери пульса боюсь грызунов и насекомых. Особенно пауков.
— Чё застыла, особого приглашения ждёшь?
Медлю. Тут, определённо, скрывается гаденький подвох.
— Только после вас, — выдавливаю лыбу, возвращая “столь щедрую подачку” обратно владельцу.
— Да всё ок, там! — Селим психанул, прямо на моих глазах небрежно выпотрошил содержимое пакета. — Видишь, чисто там! Бомбы нет, можешь вдохнуть.
Ну и слава богу!
— Одежда выстиранная, выглаженная, принадлежала только одному владельцу — уборщице, которая носила её всего один раз. Надевай, хватить титьки мять! Считаю до трёх или побежишь по улице голой!
Не нужно повторять дважды. Взвизгнув, я подхватила с дивана серое трикотажное платье, пахнущее стиральным порошком, и умчалась в соседнюю комнату переодеваться.
— Долго копаешься, я сейчас войду… Кто не успел, я не виноват!
Дурацкая молния. Я мучилась с ней несколько минут, не могла победить застёжку на спине. Буквально за секунду до того, как у меня наконец получилось застегнуть собачку, дверь грюкнула, вошёл этот чёрт.
Резко выпрямилась, опрометью поправила чуть задравшуюся юбку и разгладила складки на платье.
Поздно. Глаза вошедшего налились тьмой и алым блеском, он уже почти как бык выдувал пар из ноздрей, глядя на меня как на красную тряпку, истекая слюной.
В принципе, платье ничего… Без передника как простое платье ученицы воскресной школы. Блин, о чём я говорю, я не привыкла в таком ходить и вообще это же насколько нужно себя не уважать, чтобы надеть такую серость!
Кто вообще придумал этот жуткий, унылый, серый цвет?
Глядя на платье, хочется плакать и впасть в депрессию.
Но… Сарбаев думает иначе.
Он, набычившись, смотрит на меня как будто я десерт, вот-вот бросится в атаку.
Ой, нет! Только не это!
Я же только начала отходить от утренней агонии, и вот на тебе, неужели сейчас состоится реванш моих мучений?
— Эй, ты чего на меня так извращённо пялишься? Уборщиц никогда не видел?
— Млять, Олька! Быстро нахрен свали с моих глаз, иначе выебу в таком виде! Ты как служаночка из моего подросткового порно, уфффф!
Охаю, огибаю здоровяка-маньяка по касательной, прошмыгивая ко входной двери будто я гонщик токийского дрифта.
— Хоть мешок на тебя мусорный надень, всё равно конфетка! — Сплёвывает, не абы с каким усилием воли заставляя себя отвернуться. — Ну что за девка!
Прежде, чем выскочить на крыльцо, боковым зрением замечаю, Сарбаев подхватывает пачку сигарет с комода, подходит к окну, начинает дымить как паровоз. Явно с нервозностью борется из-за недержания в штанах. Опять стояк? Не прошло и пяти минут.
А я, ощутив пробуждающееся жжение между ног, залюбовалась его красивой спиной и крепкой, чуть оттопыренной попкой, втиснутой в модные джинсы.