Будем меняться мужьями? (сборник) - стр. 15
– Скажешь тоже! Я ее сто лет знаю.
– А со мной, значит, только вчера познакомилась, – съязвил Сережа.
– Тебя всякого видела. – Люба многозначительно покачала головой. – Потому и спрашиваю: ты взял?
– Соседке веришь, а сыну нет, – вяло отбивался он. – Нормально.
«Не оправдывается, – снова горько подумала Люба. – Точно украл».
– Да соседка и не заходила в комнату, мы с ней на кухне посидели.
– Ну не знаю. Клиентки твои. Сколько у тебя тут народу ходит!
– Да они все богатые, – отмахнулась Люба.
– Что ж, что богатые! – усмехнулся Сережка. – Денег много не бывает.
– Ну да, делать им нечего!
– А не они – так еще кто-нибудь.
– Кто?
– Мало ли кто приходил, пока я на работе! Кто-то был недавно… сантехник…
Люба вспомнила, что и правда приходил из дэза, на секунду ухватилась за эту идею.
– Так сантехник сразу в ванную прошел, – промямлила растерянно. – Ну еще в коридоре мы с ним поговорили немножко. И все.
– Да? А может, ты пошла на плите посмотреть, мало ли, может, подгорало у тебя там. И ты на минуточку в кухню. А он шасть в комнату – и спер.
Люба опять на мгновение задумалась.
– Так чтобы деньги из заначки достать, место знать нужно! Откуда сантехнику знать? – воскликнула мать.
– А я-то! Я ведь тоже твоих мест не знаю! – озлобленно гаркнул сын. И, двинув табуреткой, вскочил из-за стола. – Большое спасибо за завтрак! – свирепо крикнул на бегу и закрылся в ванной комнате.
– Ты поискать мог в любое время, а сантехник пришел и ушел! – прокричала мать ему в спину.
«Точно он! – в отчаянии убеждалась бедная Люба. – Сережка украл! Все сходится. И не оправдывается, и покупки у него, и злой вон как пес. Понятно, что злой – виноват, вот и злится, а потому что неловко ему…» Она пошла к себе, даже позавтракать забыв. И машинально снова стала перерывать все в шкафу. Но сосредоточиться не получалось, тыкалась словно слепая, сама не веря, что деньги найдутся. Знала уже, что они у Сережки.
Сын тем временем собрался и, хлопнув дверью, ушел на работу.
«Вот и с той работы уволился, – размышляла Люба. – На новой еще наверняка зарплаты не было, а деньги завелись… Откуда деньги? Говорит, на старой выдали. С чего бы? Тянули, тянули, а тут вдруг взяли – да выдали… А дело-то в другом! Жениться Сережка надумал – вот бес его и попутал. Хоть бы сознался, а то ведь… ну как жить…» – тосковала она. Однако поплелась в ванную приводить себя в порядок. Совсем скоро должна была прийти постоянная клиентка. Ее платье Люба дошила еще вчера. Но требовалось подгладить швы, напоследок проверить, все ли в порядке, и развесить обнову заказчицы на плечиках, чтобы сразу показать товар лицом. «Упахиваюсь на этом шитье-перешитье, откладываю по крохам, а потом мои денежки… И кто! Родной сын…» Люба пустила слезу, пока чистила зубы. Но постаралась взять себя в руки, все-таки жизнь продолжалась и требовала от нее выполнения многих обязанностей.
Она страдала. Буквально места себе не находила. Каждый день отыскивались новые улики против Сережки. Ни о чем больше думать не получалось. Пыталась телевизор смотреть – и не могла сосредоточиться, не понимала, что там происходит, на экране, ерунда какая-то. Только привычная портняжная работа немножко отвлекала. Звонила сестре, жаловалась на сына, на то, что осталась совсем без средств. Больше никому не рассказывала, стыдно было. Получалось, вырастила вора. А разве она учила его воровать?