Будь моей. Навсегда - стр. 25

Выхожу из машины, прихватив сумочку, и опять беру Дарину на руки. Охранники спешат открыть двери и вызвать лифт. Несколько минут и я вношу девушку в свою квартиру. Прохожу по коридору к гостевой спальне.

В комнате опускаю Дарину на кровать. Потом осторожно забираю из тонких цепких пальчиков ткань пиджака. Она вцепилась в вещь, будто от этого зависит ее жизнь.

Растрепанная, с потекшим макияжем, она все равно видится мне красавицей. Взгляд скользит по соблазнительной фигурке. Цепляется за округлые бедра и едва заметные веснушки на декольте.

Тряхнув головой, накрываю ее второй половиной покрывала.

Дожился, Вадимка, в тридцать семь годиков-то, а ведешь себя как озабоченный пацан в пубертате.

Стремительно выхожу из комнаты и натыкаюсь на начбеза.

– Найди врача. И все произошедшее нужно зачистить.

9. Глава 8

Дарина

Медленно выплываю из какого-то вязкого темного небытия. Голова просто раскалывается. Так больно, что даже глаз открыть не могу. Веки такие тяжелые, будто свинцом налиты. Тихонечко лежу, пытаясь прийти в себя. Сначала ощущаю на коже какую-то мягкость, будто я завернута в теплый кокон. Потом потихоньку возвращается слух.

До сознания доходят тихие мужские голоса. Замираю и даже дышать перестаю. Вдруг с ужасом понимаю, что я не осознаю, где я! И только один из двух голосов смутно знаком!

– ... и что делать? – даже в таком тихом голосе отчетливо слышны властные интонации.

– Обеспечить покой. Отдых, – отвечает мягкий мужской голос. – У девушки сильнейшее нервное потрясение. Я выпишу успокоительные. Но организм молодой, при должном обращении, скорее всего, получится обойтись без таблеток. Нужны положительные эмоции. Но если девушка не будет справляться, я бы порекомендовал обратиться к специалисту. Чужая душа – потемки, важно не упустить момент. Сразу купировать, если девушка будет уходить в депрессивное состояние.

Это что, обо мне?

– А что с ногой? – вновь первый голос, глубокий и завораживающий.

– На первый взгляд – небольшое растяжение. Нужно проверить, может, уже очнулась. И я смогу провести более детальный осмотр, Вадим Данилович.

И тут меня как током бьет. Стальнов! Меня увез от ресторана Стальнов. И снова глаза обжигают едкие слезы и я всхлипываю.

Через пару мгновений чувствую, как матрас с моей стороны прогибается под весом. Щелкает выключатель лампы.

– Ну, милая, тише, – тихо выговаривает мужчина и моей головы касаются в ласке пальцы. – Столько плакать – обезвоживание будет, придется спать в ванне из минеральной воды, – пытается шутить. – Глазки открыть сможешь?

– Не знаю, – отвечаю со всхлипом.

Силюсь поднять веки. Кажется, они сильно опухли. Едва немножко разлепляю ресницы, как тут же зажмуриваюсь. Свет от лампы бьет по глазам.

– Свет. Больно, – только и могу простонать. Хватаюсь руками за голову.

– Ох, деточка, как бы ни мигрень ты себе наплакала, – в голосе врача появляются строгие нотки. – Надеюсь, не она. Но лекарства легенькие успокаивающие пропишу. А теперь давай ножку твою еще раз поглядим.

Чувствую, как с ног откидывают покрывало, а потом цепкие горячие пальцы начинают ощупывать мои щиколотки, вертеть стопы.

– Больно? А так?

– Чуть-чуть, – хнычу.

– Эх, – снова вздыхает врач, – туфельки на каблучках очень украшают женские ножки. Но и портят тоже. Ничего, милая, небольшое растяжение. Несложное лечение, дня три-четыре ножку не нагружать и сможешь бегать. Пока лучше не на каблучках. Главное, вывиха или разрыва нет. Остальное нестрашно.