Бу великий и ужасный - стр. 3

– Сейчас август!

– Я имею в виду, апрель 45-го.

– Нам совершенно не обязательно вспоминать такую старину, гражданин Гадалин. Расскажите, с чего началось ваше знакомство с Бу.

Я совсем был уж готов признать, что ни шиша не помню из жизни несчастного, стало быть, даже жизнь не сумею выторговать. Как вдруг в памяти ожила картинка.

Порт. Визгливые крики чаек.

Авария. Взвинченные люди, которых становится все больше.

Перед кучей-малой двое. Молодая девушка с огромной задницей и я в кепке, с зеленой папкой под мышкой и наушниками в ушах.

– Французы приехали! – сказала Эльвира.

Непонятно, почему она выразилось о Мартине Бромме во множественном числе. Может быть, из-за того, что он прибыл как всегда в сопровождении двух переводчиц.

Раньше Мартина сопровождала одна переводчица, но потом он увидел двоих у Киширо Раи и взбеленился. Ему было невдомек, что для перевода с японского и двоих толмачей недостаточно.

Мне один специалист откровенно признался, что выучить японский, не живя в Японии, невозможно. Одно и то же слово в одной и той же транскрипции, при одном и том же произношении, но, будучи проставленным в другой текст может обозначать как корпорацию Альянс, так и пришествие дьявола в Россию. Хотя, по большому счету, Альянс и пришествие вылилось для России в одно и то же.

Знаменательная встреча двух шишек по Альянсу происходит на фоне лозунга, которым наскоро прикрыли трещину в стене склада на 6-м пирсе. «Альянс-живи правильно». Как-будто до этого мы жили неправильно, и детей не так делали, и тем же япошкам воткнули в 45-м тоже как то не так.

Прямо под лозунгом торчал въехавший в стену погрузчик. С поломанного рога свалился контейнер, слава богу, не большой, на полтонны всего. Крышка полуоткрыта, в щели торчит упаковка, целлофан, бумага, и бок крашенного синюшной краской силового агрегата.

Перед погрузчиком сошлись, словно два борца боев без правил представитель французского «Аппарта» Мартин Бромм и Киширо Раи из токийского отделения Марай. Хоть они номинально и являются представителями одного и того же «Альянса», но как водится, ненавидят друг друга лютой ненавистью. Свиту дополняют 4 переводчицы, страшные как смерть и толстые как на подбор, не легче центнера каждая.

Меня сопровождает Эльвира Морозова, наша новая сотрудница.

– Под твою ответственность, Сэм! Чтоб докеры не изнасиловали! – строго настрого предупредил Годзинский, начальник бюро.

Докеры у нас смирные. Были. После прихода Альянса в порт стали принимать всякий сброд. Случались, попадали в порт и зэки. О том, как они людей в карты проигрывали, ходили слухи с ужасающими подробностями.

По существу докеры порта разбились на две большие группы. До Альянса и после. Те, что до Альянса, подчинялись Радику Булатову. Дисциплина там железная. Эти скорее убьют, чем изнасилуют, особенно, если вы застанете, как они воруют.

Вторая группа состоит из новеньких, включает в себя условно освобожденных зеков и иностранцев из стран Ближнего зарубежья, которые из русского языка умеют только ругаться матом.

Один из таких гастарбайтеров и въехал в стену склад на 6-м пирсе. Изюминка заключается в том, что французы и японцы никак не могут определиться, кому принадлежит 6-й пирс. Из-за этого все время идет драка.

– Хочешь, научу тебя французскому языку? – спросил я у Эли. – Прибавляй ко всем словам артикль «ле» вот тебе и все познания. Ле скандаль!