Брусиловская казна (сборник) - стр. 13
«Уважаемый коллега! Когда Вы найдёте эту книгу, моя грешная душа будет уже далеко. Простите, не могу больше смотреть, как гибнет, захлёбываясь в крови, моя матушка Россия – страна, которой верой и правдой служили многие поколения Никитиных. Надеюсь, теперь найти ключ к шифру Вам не составит труда…»
Оказывается, Андрей Семёнович давно собирался свести счёты с жизнью! Вот почему он так упрямо лез на рожон, иногда бросаясь голой грудью на «колючку», хотя по долгу службы не был обязан это делать. Он искал смерти! Что ж, спи спокойно, дорогой товарищ. Твоё дело – в надёжных руках!
Подполковник сопоставил тексты и быстро прочитал секретное послание:
«Во время вылазки был взят в плен хорунжий Казанцев, при котором было только личное оружие. На следующий день его отправили в немецкий город Баден-Баден».
16
Поиски казны решили прекратить.
Что деньги одного полка, когда на кону существование великой страны?
Обстановка в России между тем продолжала резко осложняться.
Солдатские комитеты сами избирали себе командиров и сами решали где, как и с кем воевать. А с кем – нет!
Война всё больше напоминало кем-то режиссированное шоу.
Низы не хотели, верха не могли…
В ночь с 24 на 25 октября 1917 года (по старому стилю) свершилось то, что одни назвали Великой социалистической революцией, а другие – большевистским переворотом.
В это тревожное время Яков Фёдорович Гилленшмидт вывел свой четвёртый корпус на юг и обосновал штаб в Ростове-на-Дону.
В январе 1918 года он сдал командование Африкану Петровичу Богаевскому и присоединился к Добровольческой армии. В апреле 1918 года, отступая, попал в окружение и при попытке прорыва из него погиб.
Хрусталёв же подался в эмиграцию.
За границей он долго искал следы Казанцева, а когда наконец нашёл, хорунжий вдруг взял и отбыл в теперь уже социалистическую Россию…
Глава 2
Человек без родины
Германия – РСФСР – СССР, 1917–1922 годы
1
На первых порах Павел Алексеевич Казанцев обосновался в Баден-Бадене, где уже тогда существовала достаточно крупная православная община.
Вернуться на Родину и откопать наконец драгоценную казну, ради владения которой он загубил несколько жизней, не было ни малейшей возможности.
Многострадальная Волынь бурлила и пылала в огне!
Сначала – война, за ней – давно назревавший бунт, переворот, в предчувствии которого он и решился на такой отчаянный шаг (мол, «в новой России будущего у меня не будет, а в Европе без средств к существованию какая жизнь?»), затем неизбежный крах империи, независимая украинская держава, петлюровщина… Одним словом – смута!
И Казанцев решил терпеливо дожидаться своего часа, до поры до времени не предпринимая никаких активных действий.
Однако осенью 1920 года произошли события, заставившие его ускорить осуществление заранее намеченного плана.
Сначала он заметил, что за ним следит худощавый мужчина лет двадцати пяти, скуластое, с азиатскими чертами лицо которого показалось знакомым.
Филлер? Шпик? Полицейский?
Нет. Вряд ли. В здешних государственных структурах хватает профессионалов, способных обеспечить качественную и незаметную для подопечных слежку.
А этот…
Увяжется тупо следом, а стоит повернуть голову назад, смущается и прячется за ближайшим углом.
Или сядет за соседним столиком в кафе и сверлит его взглядом, мол, не узнаёте, ваше благородие?