Брошенка. Шанс для двоих - стр. 21
Решаюсь. У меня в запасе есть ещё восемь дней, пока внук Марии Яковлевны вернётся с вахты. Думаю, она не откажет мне в просьбе неделю здесь пожить. Но лучше спросить.
Прошу разрешения перезвонить женщине в течение десяти минут и набираю коллегу.
Конечно, Мария Яковлевна мне не отказывает.
Перезваниваю хозяйке комнаты, договариваюсь на осмотр комнаты в следующую пятницу. Но уже и так понимаю, что, скорее всего, перееду туда. Потому что и так будет крайний день, чтобы освободить Лёшкино жилище.
Радуюсь как ребёнок. Отлично получилось! Я за эту неделю смогу ещё денег подсобрать. Мне одной много не надо – кастрюльки супа как раз на неделю хватит, гигиенические принадлежности тоже пока в наличии. Вообще, если по всем фронтам экономить, даже не нужно будет у родителей, как собиралась, денег в долг просить.
Дожила, блин… Мне сорок лет, а я имею реальный шанс перебраться с му́жниной шеи на родительскую.
Кстати, насчёт кастрюльки супа. Надо бы в магазин сходить, а то уже второе утро нагло пользуюсь хозяйским чаем. Но им сыт не будешь. Не напрашиваться же мне к Марии Яковлевне на тарелку борща? Это вообще уже даже не смешно будет. Хотя зайти к ней надо. Что-нибудь вкусненькое к чаю купить. Хоть так отблагодарю её.
Быстренько собираюсь и отправляюсь в магазин.
Погода хорошая, настроение, несмотря ни на что, тоже.
Бреду не спеша по улице, щурюсь ласковому солнышку и улыбаюсь.
Я, наверное, какая-то неправильная. Стандартная женщина, увидев любимого мужа, притащившего любовницу в дом, закатила бы истерику, надавала мужу по морде, выцарапала глаза сопернице, а потом до утра рыдала в подушку, проклиная свою горькую женскую долю.
На меня же эта ситуация как-то наоборот повлияла. Возможно, это потому, что я любовницу увидела уже после случившегося внутри меня армагедца́ и переоценки ценностей.
А может, я перестала это остро воспринимать, потому что передо мной сейчас более глобальные проблемы стоят: я фактический бомж и плюс частично на мне ещё Карина.
В кармане звонит телефон.
Карина.
Будто услышала мои мысли.
– Доброе утро, доченька. Как дела? Ты сегодня в выходном?
Знаю, что Карина по пятницам учится после обеда, поэтому с утра вполне могла пойти на работу. Она у меня большая умница и трудяжка.
– Привет, мам, – слышу запыхавшийся голос. Куда-то спешит. – Что у вас с папой произошло?
Хмыкаю. Дочь моя обычно вокруг да около не ходит, все интересующие вопросы в лоб задаёт. Если бы Витя ей сообщил, что мы расстались, она бы сразу так и спросила. А тут такой вопрос непонятный, обобщённый.
– Почему ты спрашиваешь? – тоже не тороплюсь раскрывать карты.
– А, так я бабуле звонила, хотела поболтать, узнать про здоровье. А она сказала, что собирается в город – папа попросил её приехать. Что-то насчёт машины.
Резко останавливаюсь и закусываю губу.
Вот, значит, как…
Насчёт машины.
Если это то, о чём я думаю, то могу сказать одно: мой муж, почти бывший, времени зря не теряет и мстит мелочно, но масштабно.
– Мам, ну так что? У вас всё нормально? – врывается в мозг голос дочери, и я отмираю.
– А? Да ничего особенного…
Стараюсь говорить ровно, но внутри всё переворачивается от обиды. Сволочь! Просто сволочь! Уверена, что он хочет машину на свекровь переоформить. Скорее всего, продать. Чтобы нам вообще делить было нечего. Типа, нет у нас никакого совместно нажитого имущества.