Брошенка для депутата - стр. 25
Есть, конечно, козырные карты, но это лишь младшие картишки - те, что покрупнее, проплыли мимо, а я, так как ни разу не картежник, даже не поняла, какие выбыли, а какие еще в игре.
- Дети... Я сделаю все, чтобы они остались со мной, - пожала я плечами, для меня это было очевидным.
- И... Ваня?
- И он, конечно же, - кивнула я.
Теперь он мой!
Придя от сестры домой, я отправила детей поиграть в своей комнате, а сама стала бездумно шататься по комнатам. На душе было какое-то оцепенение. Какая-то часть меня все еще не могла поверить в происходящее.
Мы так любили друг друга с Лешкой. А теперь как чужие...
Неужели так бывает? Разве может любимый и единственный человек стать враз ненужным и лишним, не подходящим к твоей жизни?..
Горько все это... А еще хуже оттого, что где-то внутри ворочался червячок совести, что и я причастна к произошедшему.
Женщины вообще во многом виноваты - из-за своей доброты, из-за желания стать самыми лучшими. Все знают, куда выстлана дорожка благими намерениями...
С самого начала я хотела, что Лешка видел, как я его люблю, как ценю, как восхищаюсь им. Мне так хотелось, чтобы в нашей семье было комфортно и спокойно... Видя, как знакомые пилят своих благоверных и называют это профилактикой, я внутренне содрогалась. Как так можно: создавать напряжение да еще и не из-за чего? Девчонок, требующих от своих парней повышенного внимания, считала капризными дурами... А теперь понимаю, что в чем-то они были правы. Не в истериках на пустом месте, конечно же, нет, но... Мужчина должен чувствовать себя защитником, покровителем, героем в глазах любимой женщины. И для этого ему нужны пусть и небольшие, но подвиги. Их нужно за что-то хвалить, показывать, что какие-то вопросы и проблемы могут решить только они! И они кайфуют от того, что смогли что-то сделать, показать свои силу и превосходство. Я сейчас о нормальных мужиках, а не о тех, которые повисли дополнительным чадом на шее своих супруг.
Жаль, что это осознание пришло слишком поздно, когда уже ничего исправить нельзя...
- Мам, - позвала меня Лиза, застав на кухне, где я разглядывала закатное небо, погруженная в свои невеселые мысли.
- Что, маленькая? - обернулась к ней, украдкой смахивая набежавшие слезы.
- Ваня лежит и не играет с нами, может, у него что-то болит?
Я нахмурилась. Еще утром заметила, что он какой-то вялый, но подумала, что не выспался из-за меня, ведь я ворочалась без сна всю ночь, а он спал со мной.
Пошла следом за дочкой в комнату, где они все вместе играли, как я думала.
Малыш лежал, прикрыв глаза.
- Ванечка, что с тобой? Где-то болит? - ласково спросила я, присаживаясь на край кровати.
Взяла его за ручку и вздрогнула - она была очень горячей.
Вот это уже было не хорошо. Достала градусник, смерила температуру и с обреченным вздохом посмотрела на термометр, понимая, что проблем прибавилось.
Тридцать восемь и пять.
17. *16*
До самого вечера я, как могла, пыталась сбить температуру и облегчить состояние ребенка, но все оказалось тщетно: становилось только хуже.
Когда температура поднялась еще на градус, я сдалась и вызвала "Скорую".
А потом завертелось: приезд врачей, уколы и сборы в больницу - нас безотлагательно определяли в стационар. Я пыталась дозвониться до мужа, обезумев от беспокойства за девочек и Ваню. Лиза и Еська испуганно жались ко мне, малыш от бессилья лишь тихонько хныкал.