Бронированные джонки Цыси и Микадо. Идеальный Российский императорский флот - стр. 38
«Гладко было на бумаге, да забыли про овраги»
В отличие от предыдущего боя, где видимость позволяла издалека наблюдать неприятеля, события 15 января протекали хоть и днем, но погода стояла сильно облачная, а ветер срывал барашки с гребней волн и уносил их с собой. За такими небольшими волнами, при недостаточной видимости, миноносцу скрыться удобнее, нежели на гладкой водной поверхности, а зоркому глазу комендоров несподручно наводить орудие. Вероятно, данное обстоятельство и сыграло на самолюбии китайцев, которые не кинулись врассыпную от неприятеля, а решили, под защитой волн, предпринять атаку с различных направлений.
Эскадра вице-адмирала Алексеева и помогающего ему, младшего флагмана, контр-адмирала Старка, который всегда носил потёртый кортик с гравировкой «За храбрость при Синопе», шла в трех колоннах. В левой колонне шел броненосный крейсер «Минин» (именно с него, зоркие впередсмотрящие и заметили бронепалубный крейсер и миноносец) и его систершип «Генерал-Адмирал». Центральная колонна состояла из броненосца «Победа» (её Евгений Иванович пустил головной, чтобы команда набралась опыта, да и самому под снаряды лишний раз не подставляться, что отпрыску Александра II негоже делать) и флагманской «Осляби» позади головного броненосца. Правая колонна включала в себя крейсера: «Дмитрий Донской», «Память Азова» (который пять лет назад доставил цесаревича в Японию и обратно) и, героя прошлого боя, однотипный предыдущим крейсерам – «Александр Невский».
Враг был замечен на норде, на дальности 20—25 кабельтовых и первые несколько залпов, ожидаемо, легли мимо но позволили пристреляться. Когда, к носовому плутонгу, быстрым шагом, подошел старший артиллерийский офицер «Победы» и спросил: «Почему мажем? Выстрелов много, попаданий нет!»
Наводчик из числа старослужащих ответил: «Рябь на море, Ваше благородие, в глазах пелена, вот и мажем».
«Плохому танцору всегда что-то мешает, – ответил старший артиллерийский офицер, – стрелять дальше, целиться лучше, а то после боя и до Владивостока в карцере у меня проведете, на хлебе и воде».
Угроза возымела действие и следующий снаряд, среднего калибра, угодил в полубак впередиидущему крейсеру неприятеля. Впрочем, сильного ущерба не произошло, так как у крейсера, с примерным водоизмещением две с половиной тысячи тонн, никаких повреждений видно не было. Другое дело, последующее попадание 8-дюймовым фугасом с «Памяти Азова». Снаряд, весом в 66-кг, вылетевший с начальной скоростью в 680 м/с, перелетел через «Победу», так как траектория полета получилась навесная из за угла возвышения орудия на такой дальности, пробил броневую палубу и взорвался под фок-мачтой, в носовой части корпуса крейсера. Погибло шестнадцать моряков флота империи Цин. Волны стали захлестывать в пробоину и вода неприминула распространиться внутри корпуса.
Пока броненосцы и крейсера выцеливали минный крейсер империи Цин, на броненосный крейсер «Минин» вышли в атаку сразу три миноносца Бэйянского флота.
Капитан крейсера Андреев Константин Матвеевич сказал старшему офицеру: «Знаю я этот тип миноносцев, немцы строили, решили во что бы то ни стало побить мировой рекорд скорости, принадлежавший в то время французскому миноносцу „Форбан“, со скоростью в 31 узел. Инженеры германской фирмы увеличили отношение длины корпуса к ширине, ещё больше облегчили конструкцию, предусмотрели форсировку котлов».